Пять трендов, которые сейчас определяют наш мир. Глобальные мировые тенденции в экономике и политике основными пространствами глобальной конкуренции
1. Уровень развития экономики остается основным показателем силы и влияния государств в мире. Эта тенденция углубилась в последние десятилетия благодаря демократизации мира, почти повсеместному росту влияния масс на политику государств. А первое требование масс — благосостояние. Две ведущие державы мира — Соединенные Штаты и Китай — делают ставку на экономические факторы силы. США — из-за невозможности перевести военную силу (даже такую гигантскую, как американская) в сопоставимое политическое влияние (минувшее десятилетие это убедительно доказало). Китай — из-за относительной слабости других факторов влияния и в духе национальной культуры, которая в основном не предполагает силовую экспансию и опору на «жесткую силу».
2. Экономическое соревнование может обостриться и стать еще более значимой частью мировой конкуренции из-за начавшейся смены технологического уклада: развития цифровой революции, новой волны роботизации, почти революционных изменений в медицине, образовании, в энергетической сфере.
3. Технологическая революция, скорее всего, усугубит еще одну кардинальную тенденцию — непредсказуемое, сверхбыстрое перераспределение сил и повышение по этой причине потенциала конфликтности в мире. На этот раз, возможно, за счет нового сдвига глобального ВНП в сторону от производителей энергоносителей и сырья, дальнейшего вытеснения массовых профессий из индустрий теперь уже и в развивающемся мире, обострения неравенства внутри стран и между ними.
4. Неизвестно, приведет ли технологическая революция к возобновлению устойчивого экономического роста. На обозримую перспективу стоит ожидать его замедления, вероятно, нового кризиса по-прежнему неустойчивой международной финансовой системы, экономических шоков в широком понимании.
5. Старый Запад не останется лидером развития. Но взрывное смещение влияния в пользу «новых», которое наблюдалось в последние 15 лет, скорее всего, замедлится. А конкуренция обострится — из-за общего снижения темпов и накопленных диспропорций. Новые страны станут все громче требовать для себя такого положения в мировой экономической системе, которое соответствовало бы достигнутому ими уровню экономического развития. Старые — отчаяннее защищать свои позиции.
6. Это замедление наряду с технологическими переменами, «позеленением» мышления большинства человечества ведет к очередному циклическому падению спроса на традиционные энергоносители, многие виды сырья и металлов. Зато вероятен рост спроса на продовольствие и другие водоемкие товары.
7. Начался процесс быстрого переформатирования, если не разрушения системы глобального экономического регулирования, созданной в основном Западом после Второй мировой войны. Увидев, что сложившаяся модель дает равные преимущества поднимающимся конкурентам, старый Запад стал от нее отступать. ВТО постепенно отходит в тень, уступая место двух- и многосторонним торгово-экономическим соглашениям. Систему МВФ-Мирового банка дополняют (и начинают теснить) региональные структуры. Начинается медленная эрозия доминирования доллара. Возникают альтернативные платежные системы. Почти повсеместный провал политики «вашингтонского консенсуса» (которому пыталась, а частично и сейчас пытается следовать Россия), подорвал моральную легитимность прежних правил и институтов.
8. Конкуренция переносится в сферу технических, экологических и иных стандартов. В дополнение к региональным экономическим союзам, создававшимся в последнее десятилетие, строятся макроблоки. США с группой ориентированных на них стран запускают Транстихоокеанское партнерство (ТТП). Китай вместе со странами АСЕАН создает Региональное всестороннее экономическое партнерство (РВЭП). Одновременно Соединенные Штаты через заключение Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП) стремятся закрепить в своей орбите Европу, не допустить ее сближения с евразийским пространством. Поскольку применение военной силы, особенно в отношениях между крупными государствами, крайне опасно, распространенным инструментом внешней политики становятся санкции, применение других экономических инструментов без легитимации СБ ООН. Ситуация напоминает прошлые века, когда блокады, эмбарго были обыденностью. И часто вели к войнам.
9. Взаимозависимость, глобализация, еще недавно считавшиеся преимущественно благом, все чаще становятся фактором уязвимости. Особенно когда страны, создавшие нынешнюю систему и сохраняющие в ней ведущие позиции, готовы использовать их для извлечения сиюминутной выгоды или удержания доминирования — экстерриториальным применением внутреннего законодательства, ограничительными мерами, созданием помех для взаимозависимости там, где она им представляется невыгодной. (Например, десятилетия усилий по предотвращению, а потом ослаблению позитивной взаимозависимости между СССР/Россией и Европой в области торговли газом и порождаемым ей встречным потоком товаров и услуг). Создатели либерального мирового экономического порядка во многом де-факто уже работают против него. Что остро ставит вопрос о соотношении необходимой открытости мировому рынку и защиты от него.
10. Сообщество развитых стран изменит свою конфигурацию. Раньше или позже в него вольются регионы и страны прежнего развивающегося мира, прежде всего, Китай, некоторые государства АСЕАН, Индия. Часть прежде развитого мира будет стремительно отставать. Такая участь угрожает странам юга и востока Европы, в том числе и России, если она не изменит коренным образом свою экономическую политику.
11. Основные тенденции экономического и технологического развития усугубляют неравенство внутри стран и между ними. Даже в относительно богатых государствах расслаивается и сжимается средний класс, растет число скользящих вниз по социальной лестнице. Это мощный источник обострения напряженности внутри стран и в мире, подъема радикальных сил и склонности к радикальной политике.
12. Катализатором конфликтности в современном и будущем мире служит структурная дестабилизация (на многие десятилетия) и хаотизация Ближнего и Среднего Востока, части Африки, других близлежащих регионов, рост исламского экстремизма, терроризма, массовых миграций.
13. Одной из коренных тенденций начала XXI века стала реакция Запада на резкое ослабление в 2000-е годы его позиций — военно-политических (из-за Афганистана, Ирака, Ливии), экономических (после кризиса 2008-2009 годов), морально-политических — из-за снижения эффективности современных западных демократий как способа управления, адекватного современному миру (Европа), его легитимности в глазах собственного населения (подъем правых и левых), несоответствия провозглашенного идеалам и ценностям (Гуантанамо, Ассанж, массовая слежка), из-за раскола элит (США). Ослабление воспринимается особенно болезненно после, как казалось, окончательной и блистательной победы к концу ХХ века. Последствия этого удара не преодолены, особенно в Европейском союзе, где усугубляется структурный кризис.
Налицо попытка консолидации и даже реванша перед лицом поднимающегося не-Запада. С этим связаны идеи ТТП и ТТИП, стремление развернуть финансовые потоки от развивающихся стран обратно в США; в этом один из истоков противостояния вокруг Украины, политики санкций, беспрецедентного со времен ранней холодной войны и часто за гранью «фола» политического и информационного давления на Россию. В ней видят «слабое звено» не- Запада. На кону позиции в мире, попытка развернуть вспять процесс укрепления новых лидеров, прежде всего, Китая. Если 10 лет тому назад в центре мировой политики было «управление подъемом новых», то, вероятно, в ближайшие годы лозунгом может стать «управление спадом старых». И это кроме всех других проблем.
14. Среди факторов, определяющих международную повестку дня, вес и влияние государств, по-прежнему преобладают экономические и научно-технические. Однако их стала теснить политика, в том числе силовая. Причин немало. Ключевые — рост нестабильности и турбулентности, «ренационализация» международных отношений (возвращение национальных государств в качестве главных игроков мировой политики и экономики вместо предсказывавшегося господства международных институтов, ТНК или НКО). Свою роль сыграл и подъем Азии — континента национальных государств. А государства, особенно новые, действуют, как правило, по классическим правилам. Стремятся обеспечить, прежде всего, свою безопасность и суверенитет.
Без сомнения, транснациональные факторы (глобальное гражданское общество, гигантские компании) крайне влиятельны. Однако они воздействуют на условия, в которых существуют и действуют государства, бросают им новые вызовы, но не подменяют государства (и в принципе не могут) в качестве базового элемента международной системы. Возвращению государства на центральные позиции в мировой системе содействует и увеличение числа нерешаемых глобальных проблем, в то время как старые институты международного управления не способны с ними справиться.
15. Повышение значимости военной силы в международных отношениях, как отмечалось, ограничено. На верхнем, глобальном уровне — между великими державами — прямая сила почти неприменима. Работает фактор ядерного сдерживания. Изменение менталитета и ценностей большинства человечества, информационная открытость, опасения эскалации конфликтов на ядерный уровень препятствуют массированному применению военной силы «на среднем уровне». А когда это происходит, то чаще всего приводит к политическому поражению (Афганистан, Ирак, Ливия). Хотя есть и обратные примеры — Россия в Чечне и Грузии. Пока в Сирии. Поэтому применение силы опускается на более низкие уровни — дестабилизация, провоцирование внутренних противостояний, гражданских войн и субрегиональных конфликтов и затем их урегулирование на выгодных внешним силам условиях.
16. Возможно, роль военной силы возрастет из-за долговременной дестабилизации Ближнего и Среднего Востока, Северной и Экваториальной Африки. В любом случае — из-за повышения динамики и непредсказуемости международных отношений, сверхбыстрого и разнонаправленного изменения соотношения сил в мире, между регионами и внутри них.
17. Этой тенденции способствует эрозия и раньше не всегда эффективно действовавшего международного права, особенно в 1990-е и 2000-е годы: нелегитимное признание Западом отколовшихся республик Югославии в начале 1990-х годов; бомбардировка в конце десятилетия того, что осталось от Югославии и отторжение Косово; агрессии против Ирака, Ливии. Россия в основном была привержена легитимистской традиции во внешней политике, однако временами отвечала в том же духе — в Закавказье, на Украине. Неясно, возможно ли возвращение к «игре по правилам», к 7 «концерту наций» или мир погружается в хаос вестфальской системы (а то и предвестфальского периода), но уже на глобальном уровне.
18. Военная сила вкупе с ответственной и умелой дипломатией становится важнейшим фактором поддержания международного мира, предотвращения эскалации накопившихся структурных экономических и политических противоречий к глобальной войне. Растет ответственность, роль и влияние стран (в том числе России), способных предотвращать скольжение к такой войне и эскалации конфликтов. Это тем важнее, что уже 7-8 лет мир, по сути, находится в предвоенном состоянии — из-за накопленных противоречий и дисбалансов, которые не уравновешиваются адекватной политикой и дееспособными институтами.
По мере того, как уходит память о страшном ХХ веке, слабеет страх перед большой войной. У части мировых элит ощущается даже подспудное стремление к ней, они не видят иного способа разрешить наслаивающиеся одно на другое противоречия. Тревожна ситуация в Азии. Конфликтность нарастает, а опыта предотвращения коллизий и институтов безопасности недостает. Весьма вероятно, что «вакуум безопасности» вокруг Китая создает запрос на творческую, ответственную и конструктивную дипломатию России.
19. В мире традиционной политики такое быстрое перераспределение экономических, политических сил, морального влияния почти неизбежно вызвало бы серию масштабных войн или даже новую мировую войну. Но пока их предотвращает главный среди структурных факторов, уже семьдесят лет определяющий развитие мира — наличие ядерного оружия, особенно сверхкрупных арсеналов у России и США. Они не только не допустили перерождения «холодной войны» в мировую. Не будь отрезвляющей роли угрозы ядерного Армагеддона, «старый» мировой истеблишмент едва ли согласился бы с взрывным ростом влияния поднимающихся держав, в первую очередь Китая, Индии. Но продолжается распространение ядерного оружия. А уровень доверия, диалога, позитивного взаимодействия в военно-стратегической сфере крайне низок. В совокупности это увеличивает вероятность ядерной войны. Менее устойчивой стала международная стратегическая стабильность.
20. В нестабильном мире, который все менее управляем, необходимо новое осмысление роли ядерного оружия. Не только как безусловного зла (так его трактует гуманистическая традиция), но и как гаранта мира и выживания человечества, обеспечения условий для свободного развития государств и народов. Мир видел, что происходит, когда жесткое ядерное сдерживание (deterrence) ушло на несколько лет из-за слабости России в 1990-е годы. НАТО напала на беззащитную Югославию и бомбила ее 78 дней. Под выдуманными предлогами была развязана война против Ирака, унесшая сотни тысяч жизней. Одновременно все более насущна задача предотвращения ядерной катастрофы, которая могла бы окончить историю человечества, или даже одиночного или ограниченного применения ядерного оружия. Последнее ослабит функцию ядерного оружия как средства поддержания международной стабильности и мира.
21. Первостепенной задачей становится недопущение новой большой войны в результате ошибки, эскалации напряженности, какого-либо конфликта или провокации. Вероятность провокаций растет. Особенно на Ближнем Востоке.
22. Помимо возвращения силовой политики начался быстрый процесс превращения экономических отношений в инструмент взаимного давления. Страны и их группы все чаще прибегают к использованию возросшей экономической взаимозависимости и открытости в национальных целях. Экономическая сфера на глазах перестает быть либеральной в прежнем понимании, становится геополитическим оружием. В первую очередь, это политика санкций, ограничения доступа к финансам, попытки диктовать технические, экономические и санитарные стандарты, манипулирование платежными системами, трансграничное распространение национальных правил и законов. Чаще других к таким мерам прибегают США, но не только они. Распространение подобной практики будет еще больше подрывать старую глобализацию, требовать 8 ренационализации или регионализации многих экономических режимов. Конкуренция становиться «бесшовной» и тотальной, грань между политическими целями и экономической целесообразностью стирается. ТНК и НКО участвуют в этой борьбе. Но, повторим, на переднем крае — государства и их объединения.
23. На место модели холодной войны (а большую ее часть существовала не двух-, а трехполярность, когда СССР приходилось противостоять и Западу, и Китаю), а затем краткого «однополярного момента» мир, похоже, движется через многополярность к новой (мягкой) двухполярности. При помощи остающихся военно-политических союзов, ТТП, ТТИП Соединенные Штаты стремятся консолидировать вокруг себя старый Запад, перетянуть часть новых развитых стран. Одновременно появились предпосылки для формирования другого центра — Большой Евразии. Ведущую экономическую роль там может играть Китай, но его превосходство будет уравновешиваться другими мощными партнерами — Россией, Индией, Ираном. Объективно центром, вокруг которого возможна консолидация, могла бы быть Шанхайская организация сотрудничества.
24. Пока неясно, какое место в новой конфигурации займет Европа. Вряд ли она сможет играть роль самостоятельного центра. Возможно, за нее развернётся или уже развернулась борьба.
25. Если нынешняя хаотическая и неустойчивая многополярность будет сменяться двухполярностью, важно избежать нового жесткого раскола, особенно военно- политического, следующего тура структурного военного соперничества.
26. Быстрые изменения с открытым результатом, чреватые скатыванием к конфронтации, требуют ответственной и конструктивной, нацеленной в будущее политики великих держав. Сейчас это «треугольник» — Россия, Китай, США. В перспективе — еше и Индия, Япония, возможно, Германия, Франция, Бразилия, ЮАР, Южная Корея, Великобритания. Пока к потребностям нового мира в «треугольнике» приближаются только отношения Россия-Китай. Но и им не хватает стратегической глубины и глобального охвата. Перспективы нового «концерта держав» для XXI века пока не просматриваются. «Большая двадцатка» полезна, но не способна заполнить геостратегический вакуум, она нацелена на регулирование сегодняшних проблем, а не на работу по упреждению будущих. «Большая семерка» — во многом организация из прошлого, и в любом случае не глобальный институт, а клуб западных государств, отражающий только их интересы.
27. Все большее влияние на мировую политику оказывает информационный фактор. И из-за технологических изменений, ведущих к взрывному росту объемов информации, которая обрушивается на людей, и из-за демократизации большинства стран. Под влиянием информационной революции меняется в сторону упрощения картины мира психология масс, значительной части политических лидеров, склонных все больше реагировать на последние информационные раздражители. Информатизации, идеологизации международных, в том числе, внешнеполитических процессов содействует и политика Запада, сохраняющего доминирование в мировых СМИ и информационных сетях. Их все активнее используют для продвижения односторонне выгодных представлений.
28. Новый и относительно неожиданный фактор мирового развития — реидеологизация международных отношений. 10-15 лет тому назад многим казалось, что мир пришел к единой идеологии либеральной демократии. Однако снижение эффективности развития стран демократического мира и относительный успех государств авторитарного капитализма или нелиберальных демократий с сильными лидерами вернул на повестку дня вопрос о том, кто побеждает и за кем следовать. В США и у части европейцев, теряющих мировые позиции, усилился оборонительный демократический мессианизм. Ему противостоит нарождающаяся идеология нового консерватизма (пока, правда, концептуально не оформленная), подъем национализма, культ суверенитета, модель лидерской демократии.
29. С частичным уходом традиционных ценностей и религий, с исчерпанием многих природных и, прежде всего, экологических ресурсов, с отступлением либеральной демократии в мире образовался и углубляется морально-идеологический вакуум. И за его заполнение разворачивается новый этап идеологической борьбы, который накладывается на все иные сдвиги и обостряет их.
30. Модернизация, вызванная в основном технологическими и информационными факторами, повсеместно обостряет напряжение внутри обществ и между государствами. В долгосрочной перспективе это напряжение не снять обращением только к консерватизму и традиционным ценностям. Стоит вопрос о постоянном поиске системы ценностей, соединяющей традицию и устремленность в будущее. Такая устремленность есть в западных обществах, лидирующих в сфере «позеленения» сознания и экономики.
31. Идейно-информационная сфера крайне подвижна, переменчива, играет важнейшую роль в каждодневной политике. Но влияние ее преходяще. Это ставит перед всеми странами, в том числе перед Россией, двуединую задачу: (1) активно воздействовать на нее и через нее — на мир и собственное население; но и (2) не стать в реальной политике заложником информационных сквозняков и бурь. Именно реальная (не виртуальная) политика по-прежнему определяет влияние государств, их способность проводить свои интересы. Москве это пока в целом удается.
32. В последние годы проявился ряд позитивных тенденций, позволяющих сохранять надежду на то, что в будущем мире сотрудничество будет превалировать над соперничеством. Между Россией и Китаем выстраиваются доверительные и дружеские отношения. Такие же связи возникают между Россией и Индией.
Решена проблема химического оружия в Сирии и ядерной программы Ирана. На Парижском саммите по климату достигнута потенциально историческая договоренность в первую очередь благодаря взаимодействию Китая и США, ранее препятствовавших таким соглашениям. Наконец, вселяют осторожный оптимизм дипломатические сдвиги в казавшемся абсолютно тупиковым и безнадежным сирийском конфликте (перемирие, политический процесс, сокращение российского контингента после успешной военной операции).
В последние десятилетия особенно отчетливо проявили себя некоторые качественно новые тенденции и возникающие на этой основе проблемы социального, экономического, политического и культурного развития общемирового характера. Рассмотрим подробнее некоторые из них.
Эпоха постмодерна? В зарубежной (а отчасти и отечественной) социально-гуманитарной литературе ныне все больше обсуждается проблема так называемого постмодерна. В чем она заключается? Сам термин, как утверждают многие авторы, образовался первоначально в рамках новейших культурологических исследований (особенно в области теории и практики архитектуры). Считалось, что постмодернизм - это особый стиль создания и изучения произведений искусства, особенно архитектуры. Он противопоставлялся прежним модернистским стилям, существовавшим в этих сферах культуры в XIX и большей части XX в., таким, например, как футуризм, кубизм, конструктивизм и др. Характерным примером модернизма в архитектуре считалось возведение безликих, эстетически убогих зданий-гигантов из стекла и бетонных блоков, распространившееся во многих странах. Не случайно один из теоретиков постмодерна Ч. Дженкс утверждал, что архитектура модернизма умерла в Сент-Луисе, штат Миссури, 15 июля 1972 г., когда «постыдное здание Прюитт-Игоу или точнее несколько плоских блоков» прекратили свое существование после взрыва с помощью динамита.
Постмодерн в его социологическом понимании определить очень сложно вследствие значительной неопределенности самого термина. При этом следует обратить внимание и на то, что расхождения в понимании процессов отражаются на вариантах термина: постмодерн, постмодернизм, постмодернизация. Не вдаваясь в тонкости словоупотребления, отметим лишь то, что представляется наиболее важным. Общий смысл, коротко говоря, сводится к тому, что этими терминами пытаются обозначить некоторые особенности социальной реальности, «социальных условий» (Ж. Ф. Лиотар), сложившихся во второй половине XX столетия, а также особенности понимания этой реальности и социальной деятельности людей в новых условиях. Подчеркивают также, что постмодерн - это смена самого направления развития современных обществ.
Одним из первых термин «постмодерн» использовал еще в 50-х гг. XX в. английский историк А. Тойнби в знаменитом «Исследовании истории». С его точки зрения, период времени от Ренессанса до конца XIX столетия был периодом классического модерна - индустриализации, бесконечного, как казалось, научно-технического прогресса, веры в силу человеческого разума, науку, возможности рационального обустройства общества. Однако с последней четверти XIX в. преобладающими становятся настроения пессимизма, тенденции иррациональности, индетерминизма и анархии, которые Тойнби связывает с приходом «массового общества» и «массовой культуры». Этот период, продолжающийся и поныне, он и именует периодом постмодерна - периодом «тревожного времени» для западной цивилизации, ее социальной дезинтеграции, разрушения вековых ценностей. (Вспомним, что примерно этот же период Сорокин характеризует как период начала кризиса чувственной культуры.)
В той или иной мере исследователями и сторонниками постмодерна можно считать Р. Инглегарта, Ж. Ф. Лиотара, Ж. Бодрийара, Ч. Дженкса, М. Фуко и ряд других мыслителей.
Американский социолог Инглегарт процесс постмодернизации противопоставляет процессу модернизации. С его точки зрения, за последнюю четверть XX столетия «произошла смена главного направления развития». В самом термине «постмодернизация» заложен важный концептуальный смысл, в соответствии с которым модернизация «уже не является самым последним событием в современной истории человечества и социальные преобразования развиваются сегодня совершенно в ином направлении». На стадии постмодернизма происходит переход к более гуманному обществу, в котором больший простор предоставляется самостоятельности, многообразию и самовыражению личности, общество отходит от стандартного бюрократического функционализма, от увлечения наукой и экономическим ростом, делает больший акцент на эстетических и человеческих моментах .
Одну из наиболее развернутых концепций выдвигает французский автор Лиотар. С его точки зрения, жители развитых западных обществ уже с начала 60-х гг. XX в. живут в мире постмодерна, который следует понимать как фундаментальное «социальное условие» этих обществ, а не только как новый творческий стиль в искусстве, в том числе и в архитектуре. Социальное условие, в частности, заключается в крушении двух важнейших устоев предшествующих эпох, которые в действительности оказались мифами. К ним он относит «миф освобождения» и «миф истины». «Миф освобождения» означает крушение надежд на создание с помощью науки общества, в котором человек чувствовал бы себя свободным, раскрепощенным индивидом, творческой личностью. В действительности идея свободного человека была разрушена растущей репрессивностью западного общества, мировыми войнами, наличием концлагерей и гулагов, изобретением оружия массового уничтожения людей. Вера в возможность познания одной великой Истины, которая могла бы увлечь и воодушевить массы людей, также оказалась утраченной - и под воздействием несбывшихся социальных надежд, и под растущим влиянием релятивистских теорий социального познания (в частности теорий Т. Куна, П. Фейерабен- да). Общим результатом массовой утраты доверия к основным устоям периода модерна стало то, что население развитых западных обществ живет в мире, в котором не существует гарантий ни в отношении долговременных результатов их деятельности, ни в отношении надежности и истинности их знаний. Интеллектуальная деятельность в значительной степени превращается в «языковые игры».
В несколько ином ключе характеризует постмодерн Дженкс. Это эпоха, утверждает он, когда никакая ортодоксия не может быть принята без саморефлексии и иронии, и никакие традиции не могут обладать валидностью в глазах масс людей. Такое положение обусловлено отчасти тем, что называется информационным взрывом , новой социальной организацией знания, становлением мировой коммуникационной сети. Почти каждый городской житель с помощью компьютера и Интернета может получить информацию фактически из любой точки планеты. «Плюрализм, этот «-изм» нашего времени, - это великая проблема, но и великая возможность: где Каждый Мужчина становится Космополитом, а Каждая Женщина - Свободным Индивидом, неразбериха и беспокойство становятся ведущими состояниями духа, а эрзац - общей формой масс-культуры». Такова цена, которую мы платим за эпоху постмодерна, подобно тому, как монотонность, догматизм и бедность были платой за эпоху модерна. Но уже «невозможно вернуться к прежней культуре и индустриальной форме общества, навязывать фундаменталистскую религию или даже модернистскую ортодоксию» .
Таким образом, если попытаться подытожить основные положения теоретиков и аналитиков постмодерна, то можно сказать следующее:
постмодерн характеризуется как особый период, «эпоха» в новейшей истории общества, прежде всего западного, некоторые (Лиотар и др.) уточняют: западного капиталистического общества;
с точки зрения «социальных условий», т. е. социального содержания этот период следует за периодом модерна - классического капитализма и индустриализации и охватывает последние десятилетия XIX и значительную часть XX столетия;
«социальные условия» постмодерна обычно характеризуются сочетанием противоречивых тенденций, доминированием социального и культурного плюрализма, многообразием стилей, изменчивостью, скоротечностью порядков, отсутствием долговременных и твердоустановленных ориентиров;
постмодерн - это и особый взгляд на общество, в соответствии с которым неправомерно выделять и обособлять в качестве относительно самостоятельных сферы экономики, политики, идеологии, культуры и т. д. Общество представляет собой интегрированную целостность, в которой все элементы органически взаимосвязаны;
в критическое положение попадают социальные науки, поскольку в результате доминирования настроений культурного плюрализма и гносеологического релятивизма размывается легитимность открываемых науками истин. Утрачивается доверие к валидности науки, действительности ее содержания, по крайней мере в части формулирования более или менее долгосрочных тенденций и трендов.
Нужно подчеркнуть, что теории постмодерна встретили далеко не однозначную реакцию в социологическом сообществе в разных странах. Значительная часть социологов подвергает их достаточно резкой критике. Разумеется, нельзя не признать, что в концепциях постмодерна, так сказать, схвачены некоторые важные особенности процессов информационного, технологического, социального и культурного развития, касающиеся прежде всего развитых западных обществ. Видимо, есть резон говорить о существенных различиях в самом характере, причинах, движущих силах и социальных последствиях на этапе индустриализации (модернизации) общества и на последующем этапе, который многие авторы и называют постмодернизацией. Естественно, что эти различия требуют специального и детального изучения.
Информационная революция. Действительно, во второй половине XX в. и особенно в последние десятилетия в мире произошли такие существенные изменения, которые меняют не только социальный облик мира, но саму направленность социально-исторического развития в наиболее развитых странах и выстраивают новую иерархию факторов этого развития. Одно из них связано с информатизацией и компьютеризацией современного общества и вытекающими из них глубокими социальными переменами. Эти сдвиги ряд авторов называют информационной (информационно-технологической) революцией, более того - революцией, которая кладет начало новому типу общества - информационному обществу. В чем суть этой революции?
В чисто техническом плане обычно выделяют следующие элементы информационной революции:
изобретение и широкое распространение телевидения;
распространение не только проводной, но и радиотелефонной связи;
изобретение и широкое использование оптического кабеля;
изобретение компьютера, персонального компьютера и широкая компьютеризация современного общества;
использование в целях радио- и телесвязи искусственных спутников Земли;
распространение всемирной системы Интернет.
Каждый из этих элементов в отдельности, конечно, является великим достижением современной цивилизации, научно-технической мысли. Но эти элементы, соединенные в единую систему, которая «опутывает» всю планету едиными, унифицированными информационными сетями, создают качественно новую ситуацию, имеющую самые значительные социальные последствия. Некоторые исследователи считают возможным говорить о формировании особой инфосферы (информационной сферы) наряду с биосферой. Инфосфера представляется как некоторое продолжение и конкретизация идей В. И. Вернадского о ноосфере.
В чем же заключаются социальные последствия информационной революции ? Нужно прямо сказать, что эти последствия пока изучены недостаточно. Вместе с тем некоторые выводы (пусть в самом общем виде) можно сделать уже сейчас.
Первое: формирование глобальной унифицированной информационной системы, соединяющей между собой практически все цивилизованные точки нашей планеты. Информация, добываемая в одной точке, к примеру в Европе, практически мгновенно может быть доставлена и воспринята в любой другой точке - не только в самой Европе, но и в Америке, Африке, Австралии, даже на отдаленных островах Тихого океана. В этих условиях принципиально иной характер приобретает вопрос о доступности информации. Получателю или пользователю нет необходимости передвигаться, чтобы получить ее. Информация может быть доставлена домой или в местный офис по запросу в любой момент. В итоге социальное взаимодействие людей, социальная коммуникация приобретают новые черты, которых не было раньше. В частности, взаимодействие отдельных индивидов, а также целых групп людей, социальных организаций может осуществляться напрямую через границы, без обязательного, как это было прежде, участия в этом процессе государства. Можно сказать, что информационная революция как бы «сжимает» пространство и время в новую социальную реальность.
Второе: возникают информационные технологии. Информационно-технологические линии создания и распространения информации функционируют не только в глобальном, национальном или региональном масштабах. Отныне они пронизывают буквально все сферы человеческой жизнедеятельности - экономику, политику, культуру, министерства, корпорации, фирмы, банки и т. д. Самое главное заключается в том, что именно информационные технологии приобретают приоритетное, даже первостепенное значение с точки зрения эффективности, конкурентоспособности различных хозяйственных и управленческих единиц. При наличии определенных условий именно информация, знания, изобретательность людей, воображение и добрая воля становятся главным ресурсом развития. И это относится как к целым государствам, так и к отдельным организационным структурам. Конференции Нобелевских лауреатов (Париж, 1988 г.) в своей Декларации заявили: «Научные знания - одна из форм власти, поэтому как отдельные люди, так и народы должны иметь к ним равный доступ».
Третье: информационная революция служит существенным фактором глобализации всех сфер жизнедеятельности современного общества - экономической, политической, культурной. (Об этом подробнее см. ниже.)
Четвертое: информация и знания становятся важнейшим стратегическим ресурсом и фактором развития современных обществ. Общества, обладающие более развитым информационным ресурсом, имеют большие возможности для быстрого развития наукоемких и ресурсосберегающих технологий в экономике и тем самым быстрее развивают свою экономику, производят конкурентоспособную продукцию и на этой основе увеличивают национальное и индивидуальное богатство. В связи с этим в новом свете представляется проблема социальной значимости образования, особенно высшего образования, подготовки высококвалифицированных кадров. Наиболее социально востребованы профессии, связанные с деятельностью в инфосфере, ее обслуживанием, развитием и т. д.
Пятое: информационная революция оказывает существенное влияние на социальную стратификацию общества. Резко возрастает занятость в информационной сфере - в сфере производства, передачи, хранения знаний и информации. Обладание знаниями, информацией, компетентность, высокая квалификация становятся важнейшими факторами вертикальной мобильности, повышения социального статуса кадров. Работники, занятые в инфосфере, стали формировать самую многочисленную группу работников. Так, если в США еще в 1970-х гг. они составляли 47% от общей численности гражданской рабочей силы, тогда как индустриальные рабочие составляли около 28, рабочие в сфере услуг - 22, сельскохозяйственные рабочие - 3%, то к настоящему времени численность работников информационной сферы в США (и ряде других стран) уже превысила численность работников всех остальных сфер, вместе взятых.
Глобализация. Этим понятием обозначают процессы становления более или менее единых общемировых систем в экономике, технологии, информации, политике и т. д. В результате таких процессов страны и народы становятся не только взаимосвязанными между собой, но и взаимозависимыми. Глобализм - это новое осознание всего мира как единого, общего «места жительства». Именно этим качеством глобализация коренным образом отличается от существовавшей многие столетия системы международных связей и отношений.
Еще в Докладе о развитии человека за 1999 г., подготовленном экспертами ООН, глобализация на современном этапе характеризовалась следующими аспектами:
появлением на глобальном уровне рынков валюты и капиталов;
возникновением новых инструментов (средств) глобализации, таких как Интернет, сотовые телефоны, информационные сети, в том числе спутниковое телевидение;
появлением новых действующих лиц (организаций), таких как Всемирная торговая организация (ВТО), многонациональные корпорации, всемирные сети неправительственных организаций (НПО);
формированием новых правил и норм. Это международные соглашения по вопросам торговли, услуг, интеллектуальной собственности и др., которые имеют обязательную силу для национальных правительств.
В самом деле, происходит формирование взаимозависимой по всему миру глобальной экономики, и ярким показателем ее становятся многочисленные транснациональные корпорации и крупные компании (например, известный «Макдональдс»), которые имеют отделения во многих странах, а продажу своей продукции или услуг стремятся осуществлять по всему миру. Иначе говоря, глобализация означает, как выразился Нобелевский лауреат экономист М. Фридман, возможность производить продукт где угодно, используя ресурсы откуда угодно, компаниями, расположенными в любой точке земного шара, для продажи повсюду.
Очевидно, что глобализация как одна из ведущих тенденций современного мира стимулирует рост и прогресс в сфере экономики, технологии, информационных системах, несет огромный потенциал социальных (и культурных) изменений. Она формирует в разных странах новое, в значительной степени унифицированное восприятие действительности, новый стиль жизни людей, новые ценности и таким образом может способствовать подтягиванию развивающихся стран до уровня современной цивилизации. Именно в этом смысле российские власти (как и раньше советская власть) выступают за подключение страны к мировым глобализационным процессам.
Но вместе с тем неуправляемая, неконтролируемая глобализация несет и массу отрицательных последствий, особенно для развивающихся стран. Многие исследователи обращают внимание прежде всего на то, что глобализация не ведет к выравниванию уровней экономического, технологического, информационного развития разных стран. Более того, неравенство в этих отношениях между странами не только сохраняется, но во многих отношениях и усиливается. В упоминавшемся Докладе о развитии человека за 1999 г. приводятся такие данные: разрыв в доходах между пятой частью мирового народонаселения, проживающего в богатейших странах, и пятой частью, живущего в беднейших странах, выражался в 1997 г. соотношением 74: 1, тогда как в 1990 г. это соотношение было 60: 1, а в 1960 г. 30: 1. Это означает, что разрыв в доходах между богатейшими и беднейшими странами за неполные 40 лет увеличился почти в два с половиной раза. Особенно велик (и все увеличивается) разрыв в наукоемких производствах и расходах на научные исследования и опытно-конструкторские разработки.
Но, пожалуй, наибольшие опасения вызывает глобализация непосредственно в сфере социальных отношений и в сфере культуры. Экспансия унифицированных образцов поведения, чужеземных культурных обычаев, ценностей, норм угрожает самому существованию множества самобытных национальных и региональных культур, а потому вызывает зачастую активную негативную реакцию, неприятие, открытые и многочисленные демонстрации протеста так называемых антиглобалистов.
Главный вопрос, который возникает при рассмотрении процессов глобализации, это вопрос о том, не приведут ли эти процессы к унификации мирового сообщества людей и глобальной унификации культуры? Видимо, нельзя отрицать, что такая опасность существует. Но вместе с тем существуют и объективные границы, пределы такой унифицированной глобализации. Они заключаются в устойчивости социальных структур разных народов, их исторической культуре, национальных традициях, языке. Практическая задача заключается не в том, чтобы остановить, запретить процессы глобализации. Это сделать невозможно, да и не нужно. Она заключается в умелом соединении преимуществ глобализации с местными и региональными социально-культурными нормами и институтами, чтобы обеспечить более эффективное управление научно-техническим прогрессом на местном, региональном, национальном и глобальном уровнях.
Императивы устойчивого развития. В последние 15-20 лет в среде ученых разных специальностей, а также в политических кругах многих стран мира все более активно обсуждается вопрос о необходимости выработки международной и национальных стратегий устойчивого развития. Дело в том, что масштабы современной производственной, общественно-политической и даже бытовой деятельности людей в рамках мирового сообщества оказываются столь внушительными, что порождают все больше глобальных противоречий и новых кризисных ситуаций, которые ставят перед правительствами, учеными, всем населением Земли кардинальные проблемы о возможностях дальнейшего существования человеческой цивилизации. Из них две группы проблем, тесно связанных между собой, имеют особо важный характер. Первая - это воздействие на природу техногенных и антропогенных факторов, что ведет к глобальному экологическому кризису. Человечество, прежде всего промышленно развитые страны, поглощают такое количество минеральных природных ресурсов, особенно невозобновляемых (нефти, газа, угля, др.), что продолжение в дальнейшем производственной деятельности в прежних объемах и сложившимися индустриальными методами ведет не просто к истощению этих ресурсов, но ставит под угрозу существование самой природы, в первую очередь существование биосферы.
Вторая - это растущее неравенство в экономической, научно-технической, политической, интеллектуальной сферах между промышленно развитыми странами, так называемым «золотым миллиардом», и остальными странами, а также растущее социально-экономическое неравенство внутри отдельных стран.
Такого рода опасности для всего человечества стали осознаваться в последние десятилетия уже на уровне правительств, политических деятелей разных стран, международных политических и экономических организаций. Это проявилось в созыве ряда международных конференций, форумов, встреч руководителей некоторых стран, на которых обсуждалась складывающаяся ситуация. Так, в 1992 г. в Рио-де-Жанейро состоялась Конференция ООН по окружающей среде и развитию на уровне глав государств и правительств, которая указала на возникающие перед мировым сообществом проблемы и на необходимость глобального устойчивого развития (sustainable development ; следует сразу отметить, что, с нашей точки зрения, русский перевод этого выражения как «устойчивое развитие» неудачен. Смысл оригинального английского понятия - само- поддерживаемое развитие, т. е. развитие общества, как бы согласованное с состоянием и развитием окружающей среды, природы, в результате чего общество и природа должны рассматриваться как единая целостная система). Председатель Конференции Президент Бразилии Фернандо Коллор де Мел- ло так определил цели ее проведения: «Мы собрались, чтобы обеспечить прогресс в решении общей задачи, основанной на двух фундаментальных положениях - развитие и окружающая среда. Мы принимаем историческую необходимость и нравственную обязанность сформировать новую модель (развития), в которой благополучие всех и сохранение окружающей среды были бы обязательно синонимами... Мы не можем обеспечить экологическую безопасность планеты в социально несправедливом мире» .
Императив устойчивого развития, его осознание в науке складывались в течение ряда десятилетий. В этой связи в научной литературе называют концепцию ноосферы выдающегося отечественного ученого академика В. И. Вернадского, известные доклады представителей Римского клуба и некоторые другие течения философской и социально-экономической мысли. Концепция Вернадского имеет философский и общенаучный характер, и суть ее, кратко говоря, заключается в следующем: человеческий разум ныне достигает такого могущества, что познавая законы природы, развивая технику и технологию, становится не только социальной, но и геологической силой. Возникают новые формы обмена веществом и энергией между обществом и природой, расширяется и углубляется биогеохимическое и иное воздействие человека на природу. В результате биосфера превращается в ноосферу, т. е. переходит в новую, высшую стадию. Общество и природа могут и должны рассматриваться как некоторая целостность.
Римский клуб - это неформальная организация, объединение некоторых ученых, политиков, общественных деятелей. Его представители в ряде своих докладов в 1970-1980-х гг. доказывали, что продолжение прежней политики неконтролируемого экономического роста ведет к истощению природных ресурсов планеты, губит природу. Эта идея особенно отчетливо была выражена в известном докладе Д. Медоуза «Пределы роста». Вместе с тем авторы доклада доказывали, что в силу сложившейся в мировой экономике ситуации необходимо установить пределы экономического роста и развития, прежде всего не допустить превращения стран «третьего мира» в индустриально развитые страны североамериканского или западно-европейского уровня. В противном случае, по мысли докладчиков, возможна глобальная катастрофа из-за исчерпанности природных - материальных, минеральных, энергетических, продовольственных и иных ресурсов и необратимого поражения природной среды обитания человека .
Императив устойчивого развития имеет и глобальные, и национальные и региональные аспекты. Он непосредственно касается перспектив дальнейшего развития Российской Федерации в указанных аспектах. Еще в 1996 г. был издан Указ Президента РФ «О концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию», в котором было предложено разработать и внести на рассмотрение Президента проект Государственной стратегии устойчивого развития РФ. Разработка Государственной стратегии устойчивого развития России сталкивается прежде всего с двумя группами проблем, которые являются и научно-исследовательскими, и практически-поли- тическими. Первая группа связана с состоянием современного экологического кризиса и перспективами его разрешения. Дело в том, что кризис является одновременно как внутрироссий- ским, так и глобальным. Иными словами, правильное, научное определение сущности кризиса и путей его разрешения возможно лишь при учете и сбалансированности интересов и потребностей мирового сообщества и интересов и потребностей российского общества, российского многоэтнического народа. В этой связи небезынтересно привести мнение президента Римского клуба Р. Диес-Хохлайтнера : «Концепция устойчивого развития будет иметь право на существование только тогда, когда будут полностью учтены особенности каждой страны, оценены ее ресурсы и перспективы промышленного и сельскохозяйственного развития, проанализированы тенденции мировой торговли, исследована экологическая жизнеспособность глобальной экономики. Пока мы не установим предельно допустимый уровень загрязнения и не договоримся о компенсации ущерба, используя имеющиеся в распоряжении мировой общественности механизмы влияния, мы не добьемся гармоничного и устойчивого развития мира» .
Другая группа проблем не менее, а, возможно, более сложна. Речь идет о кризисе глобального распространения на протяжении нескольких веков такой модели социально-экономического развития, которая основывается на представлениях о безусловных преимуществах и эффективности капиталистических рыночных отношений, возможности и необходимости бесконечного эксплуатирования природных богатств, природных ресурсов, неизбежности разделения мирового сообщества на развитые, благополучные страны («золотой миллиард»), в которых господствует обрабатывающая промышленность, наукоемкое, экологически чистое производство, и слаборазвитые страны, где доминирует добывающая промышленность, экологически «грязные» технологии.
Не секрет, что такую модель социально-экономического развития в явной или неявной форме поддерживают ряд видных западных политических деятелей, ученых, представителей транснациональных компаний. И не только поддерживают, но через государственные органы некоторых западных стран и через некоторые международные организации стремятся навязать всему миру представления, что подобная модель - единственно возможная, единственно приемлемая модель устойчивого развития в современных условиях.
Однако такие взгляды подвергаются критике со стороны не только государственных и общественных деятелей и ученых развивающихся стран, но и дальновидных, проницательных интеллектуалов развитых западных стран. Они подчеркивают исчерпанность неконтролируемого капиталистического рыночного развития, несправедливость разделения мирового сообщества на «страны благополучные» и «страны-изгои». Так, на упоминавшейся Конференции 1992 г. в Рио-де-Жанейро Генеральный секретарь Конференции М. Стронг заявил: «Эта модель роста и связанная с ней структура производства и потребления не являются устойчивыми для богатых и не могут быть взяты на вооружение бедными. Следование по этому пути может привести к концу нашей цивилизации... Расточительный и разрушительный образ жизни богатых не может сохраняться за счет жизни и условий существования бедных и природы» .
Ряд крупных ученых (например, академик РАН В. Коптюг и др.) подчеркивают, что ключевой вопрос - это вопрос совместимости устойчивого развития и рыночных отношений, поскольку первое предполагает доминирование сознательного и планомерного контроля, а второе - элементов стихийности, неконтролируемости, неуправляемости.
Другие крупные ученые (академик РАН Н. Н. Моисеев и др.) считают, что речь должна идти не просто о бережном отношении к природе, ее сохранении для будущих поколений, а о полном осознании необходимости перехода общества к новому типу эволюции, так называемой коэволюции, т. е. совместному гармоничному развитию природы и общества. Моисеев считает совершенно иллюзорными и недостаточными представления о том, что если мы научимся не загрязнять окружающую среду промышленными отходами и не разрушать живой мир, то и будущее наше гарантировано. Конечно, «сохранение живой природы - условие совершенно необходимое, но недостаточное». Ситуация гораздо серьезнее. Проблема устойчивого развития - «это проблема формирования новой цивилизации». Мы не знаем, какой будет эта цивилизация, но мы твердо убеждены, что путь развития посредством покорения природы, посредством покорения одних стран другими, одних народов другими, одних людей другими, этот путь фактически исчерпал свои возможности. Он привел к современному экологическому кризису, кризису социально-экономического развития мирового сообщества. На повестке дня - выработка «стратегии переходного периода к такому состоянию природы и общества, которое мы можем характеризовать терминами “коэволюция” или “эпоха ноосферы”» См.: Римский клуб. История создания, избранные доклады и выступления, официальные материалы / Под ред. Д. М. Гвишиани. М., 1997.
Читайте также:
|
Россия и вызовы современного мира
Москва, 2011 год
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Тема. 1. Основные тренды развития современного мира и Россия
Тема 2. Мировая политическая система
Тема 3. Мировая экономическая система
Тема 4. Мировые социально-демографические тенденции
Тема 5. Мировая культура
Введение
Современный мир меняется на глазах. К этому можно относиться по-разному. Можно подобно страусу делать вид, что ничего не происходит. Можно бороться против изменений, стремиться отгородиться от них. Можно, «оседлав волну» изменений попытаться вырваться вперед.
Этот курс предназначен для тех, кто выбирает последнюю стратегию.
Каждый молодой человек в нашей стране постоянно делает выбор, определяя свой жизненный курс.
Цель курса - создание целостной системы представлений о роли и месте России в системе международных отношений
Курс формирует представления об
Основных тенденциях мирового развития,
Конкурентной борьбе между ведущими мировыми державами в геополитическом, геоэкономическом, социально-демографическом и культурно-цивилизационном пространстве,
Сильных и слабых сторонах России в миросистеме,
Внешних угрозах и вызовах,
Конкурентных преимуществах России,
Возможных сценариях и перспективах её развития.
Разработчики этого курса будут искренне рады, если его слушатель в конечном итоге задаст себе простой вопрос: а как я вижу свое будущее в России с учетом всего того, что я узнал из этого курса?
Тема 1.
Основные тренды развития современного мира и Россия
В результате изучения этой темы Вы познакомитесь с:
Основными политическими, экономическими, социально-демографическими культурно-цивилизационными и тенденциями, которые характеризуют мировое развитие;
- основными противоречиями и конфликтами мирового развития;
- основными пространствами глобальной конкуренции;
Позицией России в глобальной экономической, политической, социально-демографической и культурной конкуренции, уровнем её конкурентоспособности;
- базовыми принципами функционирования политической системы России;
- ролью Президента, парламента, Правительства и судебных органов в политической системе России;
- основами развития политической системы России как суверенной демократии.
Основные тенденции развития современного мира
Современный мир представляет собой мир глобальной конкуренции, протекающей в разных формах. Необходимо выделить четыре основных пространства конкурентной борьбы: геополитическое, геоэкономическое, социально-демографическое и геокультурное. Каждая страна, претендующая на роль великой державы, должна быть конкурентоспособной в каждой сфере. Ведущей тенденцией развития международных отношений является усиление в условиях глобализации экономической составляющей конкуренции, выражающегося, прежде всего, в соперничестве национальных экономик.
Основами развития политической системы России как суверенной демократии.
Основные тренды развития современного мира и Россия
Тема 1
Введение
Актуальные геополитические, экономические тенденции
Москва, 2010 год
Основные тренды развития современного мира и Россия. 5
Мировая политическая система. 24
Становление и развитие политической системы России в конце XX – начале XXI века. 41
Мировая экономическая система. 56
Мировые социально-демографические тенденции. 84
Третий сектор: Россия и мировые тенденции. 101
Мировая культура. 119
Мировое информационно-коммуникационное пространство. 137
Россия XXI века: стратегия развития. 150
Современный мир меняется на глазах. К этому можно относиться по-разному. Можно подобно страусу делать вид, что ничего не происходит. Можно бороться против изменений, стремиться отгородиться от них. Можно, «оседлав волну» изменений, попытаться вырваться вперед.
Этот курс предназначен для тех, кто выбирает последнюю стратегию.
Каждый молодой человек в нашей стране постоянно делает выбор, определяя свой жизненный путь.
Цель курса – создание целостной системы представлений о роли и месте России в системе международных отношений
Курс формирует следующие представления:
Об основных тенденциях мирового развития,
Конкурентной борьбе между ведущими мировыми державами в геополитическом, геоэкономическом, социально-демографическом и культурно-цивилизационном пространстве,
Сильных и слабых сторонах России в миросистеме,
Внешних угрозах и вызовах,
Конкурентных преимуществах России,
Возможных сценариях и перспективах её развития.
Разработчики этого курса будут искренне рады, если его слушатель в конечном итоге задаст себе простой вопрос: а каким я вижу свое будущее в России с учетом всего того, что я узнал?
В результате изучения этой темы вы познакомитесь:
С основными политическими, экономическими, социально-демографическими культурно-цивилизационными тенденциями, которые характеризуют мировое развитие;
- основными противоречиями и конфликтами мирового развития;
- основными пространствами глобальной конкуренции;
Позицией России в глобальной экономической, политической, социально-демографической и культурной конкуренции, уровнем её конкурентоспособности;
- базовыми принципами функционирования политической системы России;
- ролью президента, парламента, Правительства и судебных органов в политической системе России;
Современный мир представляет собой мир глобальной конкуренции, протекающей в разных формах. Необходимо выделить четыре основных пространства конкурентной борьбы: геополитическое, геоэкономическое, социально-демографическое и геокультурное. Каждая страна, претендующая на роль великой державы, должна быть конкурентоспособной в каждой сфере. Ведущей тенденцией развития международных отношений является усиление в условиях глобализации экономической составляющей конкуренции, выражающейся прежде всего в соперничестве национальных экономик.
Современное плачевное состояние человечества на фоне якобы прогрессивного технического прогресса имеет множество характерных черт, определить которые не представляет особого труда. Наши успехи в отношении изучения косной материи составляют лишь малую толику из общей копилки знаний об окружающем мире.
Наша наука раздроблена на узкоспециализированные направления, изначальная взаимосвязь между которыми утеряна. Наша техника большую часть вырабатываемой энергии буквально «выбрасывает в трубу», загрязняя при этом среду обитания человечества. Наше образование основано на воспитании «счетно-логических машин» и «ходячих энциклопедий», которые совершенно не способны на полет фантазии, творческое вдохновение, выходящее за рамки устаревших догм и стереотипов.
Наше внимание, буквально «приклеено» к экранам телевизоров и мониторам компьютеров, в то время как наша Земля, а вместе с ней и вся биосфера, буквально задыхаются от продуктов экологического и психического загрязнения. Наше здоровье целиком зависит от потребления все новых и новых химических препаратов, которые постепенно проигрывают схватку с постоянно мутирующими вирусами. Да и сами мы начинаем превращаться в неких мутантов, представляющих из себя бесплатные приложения к созданной нами же технике.
Последствия такого бездумного вторжения в среду обитания становятся все более непредсказуемыми, а потому катастрофически опасными и для нас самих. Давайте попробуем подробнее рассмотреть все те процессы, которые происходят в окружающем нас реальном мире. Настало время пробуждения, выхода из «мира грез». Мы должны, наконец, осознать нашу роль в этом мире и широко раскрыв глаза, сбросить с себя наваждения иллюзий и миражей, в плену которых мы находились последние тысячелетия. Если мы будем оставаться «планетой спящих», ветер эволюции просто «сдует» нас с той великой сцены жизни, которая носит название «Земля», как это уже было много миллионов лет назад с иными формами жизни.
Что же происходит сейчас на самом деле? Каковы характерные тенденции в современном мире? Какие перспективы нас ждут уже в самом ближайшем будущем? Ответы на эти вопросы во второй половине ХХ века начали давать футурологи, а сейчас к их голосу присоединяется все больше исследователей различных областей науки, религии, эзотерических знаний. И вот какая картина вырисовывается на этом фоне.
Анализ научных данных, приведенных Г.Т.Молитором, И.В.Бестужевым-Ладой, К.Карташовой, В.Бурлаком, В.Мегре, Ю.Осиповым, Л.Проурзиным, В.Шубартом, Г.Бичевым, А.Микеевым, Х.Зендерманом, Н.Гулиа, А.Сахаровым, У.Салливаном, Я.Гальперином, И.Неумывакиным, О.Тоффлером, О.Елисеевой, К.Медоузом, И.Яницким, А.Войцеховским П.Глобой, Т.Глоба, И.Царевым, Д.Азаровым, В.Дмитриевым, С.Демкиным, Н.Бояркиной, В.Кондаковым, Л.Володарским, А.Ремизовым, М.Сетроном, О.Дэвисом, Г.Гендерсоном, А.Печчеи, Н.Винером, Дж.Берналом, Э.Корнишом, Э.Аветисовым, О.Гревцевым, Ю.Фоминым, Ф.Полаком, Д.Беллом, Т.Яковец, Ю.В.Мизуном, Ю.Г.Мизуном, позволяет выявить следующие проблемы современной технократической цивилизации:
1) зависимость мировосприятия и образа жизни от средств массовой информации, компьютерная и телевизионная «наркомания», способствующая малоподвижному образу жизни, уходу в виртуальную реальность, снижению иммунитета, пропаганде культов насилия, «золотого тельца», беспорядочного секса;
2) высокая степень урбанизации, способствующая отрыву людей от естественных природных ритмов, что также провоцирует снижение иммунитета, рост стрессовых ситуаций, психических и инфекционных заболеваний, ухудшает экологическую обстановку;
3) назревание очередной мировой войны на фоне угрозы истощения природных ресурсов, обостряющейся борьбы за рынки сбыта и источники энергии, чрезмерных запасов оружия массового уничтожения;
4) превращение человека в кибернетический организм: человека-машину, человека-компьютера (биоробота), в придаток и раба созданных технических устройств;
5) снижение уровня рождаемости на фоне физического вырождения человечества, развала семейных отношений, роста наркомании, проституции, преступности (социальная катастрофа);
6) несовершенство школьных программ, готовящих новое поколение биороботов с психологией хищников (явная и скрытая формы агрессии по отношению к окружающему миру), с забитыми безмозглой зубрежкой талантами и способностями;
7) глобальное нарушение экологического равновесия (вырубка лесов, рост углекислоты и вредных примесей в атмосфере, эрозия плодородных земель, увеличение количества природных катаклизмов, стихийных бедствий, техногенных аварий и катастроф);
8) деградация мыслительных способностей на фоне автоматизма действий в условиях технократического быта, расписанного по часам, просмотра примитивных «мыльных опер», низкопробных боевиков, чтения бульварной прессы, компьютерных «игрушек»;
9) глобальный кризис в фундаментальных науках, вызванный расслоением и узкой специализацией ортодоксальных наук, слепым отрицанием религиозных и эзотерических знаний, приверженностью к устаревшим догмам в рамках классической физики XIX века, целым каскадом новых открытий, не вписывающихся в общепризнанные парадигмы;
10) эволюция технических устройств во вред эволюции самого человека, его способностей и талантов, гармоничному развитию обоих полушарий головного мозга;
11) мутационные процессы вследствие безграмотных генетических экспериментов в растительном мире, приводящие (через пищу) к нарушению генетического кода животных и человека;
12) процветание терроризма на почве религиозного и идейного фанатизма и сепаратизма;
13) появление новых видов болезней, характерных для технократического общества, а также мутации уже известных вирусов, вследствие употребления канцерогенных веществ и побочного действия синтетических лекарств (ежегодное увеличение как самих болезней, так и количества больных), однобокого развития медицины (борьба со следствиями, а не причинами болезней);
14) слабая позитивная направленность в искусстве и культуре, появление новых видов культуры и антикультуры, отрицающих общечеловеческие ценности.