Глобальная война. Где начнется третья мировая война? Что такое глобальная война

Эта статья может показаться пугающей. Но все мы живем в такое время, что начало новой войны мирового масштаба становится реальной перспективой. В статье ответим на вопрос о том, предсказана дата начала Третьей мировой войны или нет.

Современная война

В представлении большинства людей, выросших на фильмографии по мотивам Великой Отечественной войны, эталон боевых действий выглядит как вырезка из фильма. Рассуждая логически, мы понимаем, что точно так, как нелепо выглядела бы шашка из 1917 года в руках советского солдата 1941-го, странно будет наблюдать картину колючей проволоки, перерезаемой ночью партизанами в наше время.

Да и согласитесь, имея оружие массового поражения в виде ядерных зарядов, бактериологических посевов и управления климатом, парадоксально ожидать повторения классики в виде штык-ножа и землянки.

Тихая паника, исподволь подтачивающая пользователей Сети и искусно подогреваемая СМИ, чувствуется в тысячах ежечасно поступаемых запросов. Люди настолько уверились в неизбежности беды, что почти не задают вопросов - а будет ли она? Гораздо актуальнее звучит неуклюжая формулировка: на когда назначена точная дата начала Третьей мировой войны?

И вот это уже пугает.

Битва за ресурсы

Эпоха, когда главной контрибуцией победителю были леса, поля, реки и побежденный народ, минула безвозвратно. Нынче величие страны диктуется не народонаселением и не богатой историей побед, а обладанием подземными сокровищами: нефтяными источниками, залежами природного газа, угольными пластами, урановыми месторождениями.

Дата начала Третьей мировой войны не умалчивается. Она просто минула так давно, что точное ее число вряд ли сохранилось в умах. Сбылась мечта двигателей торговой политики - экономика и борьба за первое место в лидерской элите стали во главе главных жизненных ценностей.

Тут нелишне вспомнить главный метод торговый отношений, срабатывающий везде и во все времена. Самый отборный кусок никогда не доставался торгующимся и дерущимся за него - всегда присутствовал кто-то третий, стоящий в стороне и сочувственно наблюдающий за дракой.

Исходя из событий: как это может быть

Вмешиваться будут многие, достанется одному. Не секрет, что главную угрозу для России относят на счет Соединенных Штатов, однако события, разворачивающиеся вокруг крупнейших мировых лидеров, говорят о том, что всеобщее напряжение создает лишь видимость реальной угрозы. Потоком льющаяся информация мастерски поддерживает высшую планку по шкале массовой истерии, в то время как война, развязанная могучей державой (читай - США), начата давным-давно.

События в Украине, Ираке и Сирии говорят не о спонтанных, а тщательно продуманных действиях, над которыми трудилась ни одна сотня аналитиков с таким богатым стратегическим опытом, какого ни в одной из этих стран просто нет. Ведь речь не идет о случайных столкновениях, напоминающих прежние драки «двор на двор» - мы говорим о войне, затягивающей массы. И тут всякие миротворческие миссии с введением дружественных войск наперевес с дружественным оружием только подогревают враждебный настрой.

ЕС охотно воспринимает информацию в том виде, в каком ее преподносит США - на разбирательство у Евросоюза, видимо, нет ни времени, ни инициативы. Как бык на красную тряпку, так и руководители Европейского союза, отреагируют на малейшее движение США в сторону военных действий против России.

Это даст повод заговорить долго себя сдерживающему китайскому правительству. Застой американских войск в тихоокеанском регионе давно отравляет существование терпеливых китайцев, рука которых уже устала дрожать над ядерной кнопкой. Реакция Израиля тоже предсказуема - давно ожидаемый согласный кивок со стороны США, позволит им обрушиться на Тегеран, но вот долго ли просуществует после этого сам Израиль, большой вопрос. Едва ли успеют отгреметь последние залпы по Ираку, как ливийские, оманские, йеменские и (куда ж без них) - египетские бомбы просто сметут незадачливого агрессора.

Кому-нибудь еще интересна дата начала Третьей мировой войны? Тогда обсуждаем далее.

Взгляд со стороны - как это будет

Полезно послушать, что думает о событиях, страшно сказать - грядущих, отставной генерал-полковник Анатолий Лопата, бывший начальником Генерального штаба ВСУ и первый заместитель министра обороны Украины. Забегая вперед, отметим, что замечание бывшего министра обороны насчет местоположения будущего поля битв полностью совпадает с мнением британского полковника авиации Йена Шилдса.

На вопрос журналистов, что такое, по сути Третья мировая война и когда она начнется, Анатолий Лопата невозмутимо пояснил, что война идет полным ходом и страной-агрессором в ней называют - кого бы вы думали? - конечно, Россию. Причем даже по отношению к Америке, хотя бы в том, что она отвечает сочувствием на режим Асада в Сирии (!). При этом генерал-полковник признает, что США вынуждено считаться с РФ и это останется неизменным, ввиду огромного экономического и военного потенциала последней.

Дата начала Третьей мировой войны, по мнению специалиста, таким образом, относится в далекое прошлое, а вот развитие ее до масштаба эпических битв - в будущее, до которого еще нужно дожить. Анатолий Лопата поделился даже загадочной цифрой - 50. По его мнению, именно через это количество лет в широких просторах космоса столкнутся враждующие державы.

Прогнозы аналитиков

Иоахим Хагопиан, известный еще с 2015 года предупреждал, что вербовка «друзей» странами США и Россия, не случайна. Китай и Индия в любом случае последуют за Россией, а странам ЕС не остается уже ничего, как только принять политику Америки. Корее Хагопиан предсказал военный нейтралитет в отношении обоих держав, но довольно бурную междоусобную войну с вероятностью активации ядерных зарядов. Можно предположить, что день, когда мощное оружие приведется в действие, и есть дата начала Третьей мировой войны.

Александр Ричард Шиффер, интересная личность и глава НАТО в прошлом, в своей книге: «2017: Война с Россией», предрек поражение Соединенных Штатов ввиду финансового краха, за которым последует развал американской армии.

Владимир Жириновский как всегда однозначен и говорит то, о чем большинство деликатно умалчивает. Он уверен, что Америка не начнет никаких открытых действий до тех пор, пока все вовлеченные в военный конфликт страны не перегрызутся между собой в крах, и истощенные, не сложат то, что останется от оружия. Тогда США великодушно соберут удрученных проигравших и окажутся единственным победителем.

Сергей Глазьев, Советник президента РФ, предлагает создать коалицию, принципиально не поддерживающую военную политику против России. Набор стран, которые официально готовы высказаться за отказ от вооруженного конфликта, по его словам, наберется такой, что Америка просто вынуждена будет умерить аппетиты.

Как считала Ванга

Дату начала Третьей мировой войны Ванга, самая известная болгарская провидица, предречь или не смогла или не пожелала. Чтобы не смущать умы конкретикой, ясновидящая сказала только, что причиной войны видит религиозные распри по всему миру. Проводя параллель с нынешними событиями, можно предположить, что так и не предсказанная Вангой дата начала Третьей мировой войны приходится на период замаскированных под оскорбленные религиозные чувства террористических актов группировки ИГИЛ.

Оперируя точными датами

Как не упомянуть о прошумевшем на весь мир американце Горацио Вильегас, чье видение огненных сфер, поражающих землю с небес, в 2015 году стало сенсацией. Приноравливая к акту ясновидения вполне материалистические задачи, Горацио поспешил объявить, что ему известна дата начала Третьей мировой войны - 13.05.2017 года. С прискорбием или великой радостью отмечаем, что огненных шаров 13 мая никому понаблюдать так и не пришлось.

Остается надеяться, что и люди, ожидавшие большие события в марте 2017 года, не очень огорчились, когда лишились подтверждения словам астролога Влада Росса. Напомним, что этим человеком была также названа дата начала Третьей мировой войны - 26.03.2017, не нашедшая отклика в реальности.

Эта тема не прекращала будоражить умы людей ещё со времён завершения Второй мировой войны и бомбардировок Хиросимы и Нагасаки атомными бомбами.

Начавшаяся тогда холодная война, казалось, вот-вот может перерасти в Третью мировую войну, в результате которой целые континенты могли бы покрыться радиоактивным пеплом. Но этого не произошло, а главные участники холодной войны подписали договор про сокращение оружия. Затем последовали распад социалистического лагеря и Советского Союза. По факту, народы СССР эту войну проиграли.

Сегодня на фоне обострения ситуации в Европе (украинский ), Сирии всё чаще осознают угрозу вооружённого .

В недавней опубликованной "Белой книге" Китайская Народная Республика заявляет о неизбежности нового военного столкновения. В стратегии не идёт речь о конкретных датах, участниках, но прямо заявляется о неизбежности Третьей мировой войны. В связи с этим власти Китая намерены усилить свои вооружённые силы, нарастить производство оружия, укрепить силы для возможной обороны. Таким образом, крупнейшая страна мира (и в , и в численном плане) признаёт, что мир может в любой день прерваться новым глобальным столкновением, которое покажется пустышкой по сравнению с Первой и Второй мировой войнами.

Это не может настораживать обывателя, который привык жить в мире и спокойствии, которому чужды ковровые бомбёжки кварталов, ночи в подвалах, ежедневные человеческие потери. Наш обыватель привык втыкать ежедневно в гаджеты и телевизоры, смотреть новости и сериалы, параллельно собираясь на работу и выпивая очередную порцию кофе. Обыватель не хочет замечать, что глобальное столкновение уже началось. Уже сегодня мы есть с вами свидетелями некой тихой , когда под занавесами дипломатических бесед и лозунгов происходят истребления целых народов.

Факт: с момента прекращения Второй мировой войны на нашей планете не установился мир. Войны происходят везде и постоянно. Войны в Корее, Вьетнаме, Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии, Украине - это лишь небольшой список тех стран, на территории которых совершаются чудовищные преступления, прикрытые некими лозунгами и идеями. Мы не принимаем во внимание, что начатые против нас экономические войны, которые включают в себя не только санкции и блокады, но и кредитование, в результате которого мы становимся зависимыми от отдельных финансовых институтов, информационные войны, в которых сознание человека переписывается на необходимый заказчикам войны лад, политические, когда на фоне сформированного информационным воздействием общественного мнения к власти приходят отдельные политические силы, представляющие не широкие слои населения, а бизнес-элиты, - всё это входит в концепцию глобальной Третьей мировой войны.

Мы не понимаем, что нашим врагом есть не народы, не зомбированные массой, не отравленные идеей люди, а олигархи - реальные заказчики массовой бойни. Только представьте, как сегодня потирают от удовольствия руки развязавшие войну на Украине и в Сирии всякие Соросы, Ротшильды и Рокфеллеры. На самом деле, они давным давно пересекли все границы. С глобализацией они охватили всё и вся. Наши предприятия, ресурсы, наши культура и образование, наши страны и народы - всё это под контролем кучки миллиардеров (как национальных, так и интернациональных). И тут не важна их национальность, не важно их место проживания, а важно то, что с помощью наших же СМИ нас толкают на глобальную бойню под названием Третья мировая война. И это происходит во всех странах мира.

Нас втягивают в кредитную кабалу, когда под ссудным процентом обрекают страны и народы на длительные обязательства. Наши земли, ресурсы, предприятия скупаются за зелёные фантики, напечатанные ФРС, полностью находящейся под контролем олигархов, диктующих свои условия всему мира. Всякие МВФ, Европейские или азиатские банки - не более чем шайка олигархов, цель которого - установить контроль над странами и народами, прикрываясь красивыми словами о помощи. Парадокс, но мы даже привыкли к той мысли, что за помощь нужна благодарность, хотя само это понятие подразумевает бескорыстное действие в пользу другого субъекта.

На фоне складывающейся ситуации можно делать разные выводы. Ясно одно: наш капиталистический мир, так расхваливаемый всеми политиками и СМИ, давно прогнил. Его не сможет сохранить ни монарх, ни аристократия или элита, ни всякие там либералы-демократы. Он не рухнет сам по себе, пока мы будем верить в светлое будущее рыночной экономики, пока мы будем верить, что рынок всё урегулирует. Да, он урегулирует численность населения, т.е. время нашего рождения и смерти, урегулирует всё так, как нужно заказчикам, но не нам. Мы пока что остаёмся наивными людьми, которые верят, что деление мира на империи и цивилизации природно, которые слепо глотают внушаемую нам идею "разделяй и властвуй".

Именно поэтому, пожалуй, Третья мировая война является неизбежностью. Равно как и четвёртая, пятая и шестая. Мы будем воевать до тех пор, пока не сотрём всё с лица Земли или пока не останемся с камнями и палками на руках с голодными желудками и полностью разрушенной инфраструктурой. Если же мы опомнимся и развернём орудия против поджигателей войны, начнём мировой крестовый поход не против народов и наций, а против системы, против олигархов и псевдополитиков, представляющих их интересы, то тогда сможем говорить о мире во всём мире. Ну а пока говорить про это рано.

В рамках общей теории систем "холодная война" может интерпретироваться как специфический механизм управления достаточно длительной и устойчивой международной конфликтной ситуацией. Данный феномен стал возможен в условиях такой глобальной структуры международных отношений, где гарантированно функционировали достаточно жесткие правила "большой игры", где были четко обозначены линии, которые нельзя было переступать, где были проложены конфиденциальные средства коммуникаций, позволяющие противникам вести переговоры даже во время самых острых фаз политико-силовых столкновений…

"Но сегодня не так, как вчера…" Главным стимулятором нынешней усиливающейся стратегической неопределенности, растущего онтологического хаоса являются не столько конкурирующие геополитические стратегии, не совокупность того, что раньше называли "общественной надстройкой", не Путин и не Обама, не ЦРУ и не ФСБ, сколько особое явление - "сумма технологий", по выражению С. Лема.

Самое главное и самое опасное (для всех без исключения на нашей планете) состоит в том, что поток этих технологий на самом деле никто и нигде не контролирует: ни академики, ни генералы спецслужб, ни "ответственные" государственные лидеры.

Мы вступили в пограничную зону, которая связывает настоящее с приближающимся будущим - шестым технологическим укладом (ТУ), контуры которого уже начинают угрожающе кое-где просвечивать…

Шестой ТУ - массовое, тотальное, системное, широкомасштабное развитие и применение наукоёмких "высоких технологий". Основу шестого ТУ должны составить биотехнологии и генная инженерия, интеллектуальные информационные сети, сверхпроводники и экологически чистая энергетика, нанотехнологии, мембранные и квантовые технологии, фотоника, микромеханика, термоядерная энергетика. Потенциальный синтез открытий на этих направлениях должен привести в конечном счете к созданию, например, квантового компьютера, искусственного интеллекта. Поэтому и говорят о нано(N)-био(B)-инфо(I)-когно(C): NBIC–конвергенции.

Оптимисты утверждают, что в этой пограничной зоне начинается преддверие "четвертой промышленной революции", главной чертой которой является внедрение настоящих "интеллектуальных машин", которые почти полностью заменят человека в сфере малоквалифицированного и даже среднеквалифицированного труда, в том числе - умственного.

Использование этих "роботов" (некоторых - в форме всё более усложняющегося программного обеспечения) будет сопровождаться резким ростом производительности труда в таких областях, как энергоэффективность, транспорт (например, машины-роботы), здравоохранение, массовое производство на основе внедрения 3D-печати.

При сохранении нынешних темпов технико-экономического развития шестой ТУ, вероятно, более или менее оформится до 2025 года, а в фазу зрелости вступит в 2040-е годы.

Гипотетически, уже с 2020 года, когда в полной мере сформируется группа базисных инноваций шестого ТУ, мировая экономика имеет шанс войти в фазу "затяжного подъема". Далее, с конца 2020-х годов - опять-таки, гипотетически - станет возможным форсированный экономический рост уже на базе нового ТУ.

Тем не менее, реалисты (или "информированные" пессимисты) предупреждают, что рискованно впадать в подобный "технологический идиотизм". Вспомните, говорят они, что ранее при переходе от одного к другому ТУ, в подобных пограничных ситуациях, происходили великие социальные революции, масштабные (общеевропейские или мировые) войны и крупные военные конфликты. Сейчас это может повториться, но с потенциально гораздо более масштабными и печальными последствиями.

Более того, переход к новому технологическому укладу - это не только и не столько смена экономико-технологической парадигмы. Такой переход - это и радикальная трансформация социальных, идеологических, политических структур, а также появление новых моделей социума, более или менее адекватных "сумме новых технологий", и возникновение совершенно новых моделей социально-политических взаимоотношений, и формирование кардинально нового типа личности (необязательно более совершенной) и т.д.

То есть, по сути, именно всё это и есть настоящая, полномасштабная системная революция, растянутая на пятнадцать-двадцать лет. Может быть, и дольше. Если эта будущая революция, куда нынешняя цивилизация уже втягивается, будет эффективно управляться, есть шанс обойтись без глобальной войны. Если нет, то такой войны не избежать.

Так, "Великая депрессия" 1929-1933 гг. положила начало не только переходу к новому технологическому укладу, но и кардинальной смене классического "марксистского" капитализма на модель рузвельтовского "неокапитализма", основанного на резком усилении государственного вмешательства в экономику, форсированном кредитовании миллионов и десятков миллионов потребителей, внедрении механизмов массового производства и массового потребления. Возникла принципиально новая модель социума - "массовое общество" с его одномерным типом программируемого человека и тотально отдрессированным средним классом, совершенно новой формой государственных идеологических систем, воспроизводимых жестко контролируемыми СМИ, новая структура международных отношений. Этот пограничный период вместил в себя кризисные 30-е годы, Вторую мировую войну, зарождение "холодной войны" и завершился в начале 50-х годов.

Суть нынешнего стратегического вызова заключается в следующем. Кто именно, какая держава, какая коалиция стран наиболее эффективно осуществит целенаправленные идеологические, социальные, политические трансформации, чтобы, использовав мейнстрим, результаты шестого ТУ, стать лидером и определять программу глобального развития, возможно, вплоть до конца нынешнего столетия? Успешность перехода к шестому ТУ будет определяться не только и не столько объёмами и масштабами научно-технологических новаций, внедренных в процесс экономического воспроизводства. Ключевым, решающим моментом станет долговременная эффективность реализации системных изменений в формах собственности, производства и потребления, кардинальных преобразований социальных структур, коренных сдвигов в общественном сознании и господствующих политических идеологиях, скорость и качество переструктуризации элит и т.д.

Наступающий переход, безусловно, окажется качественно более сложным и рискованным, чем предыдущие пограничные периоды. Ибо есть масса вопросов, с которыми сталкиваются идеологи и стратеги шестого ТУ и на которые даже самые хитроумные компьютерные программы ответить пока так и не могут.

К примеру, каким образом найти баланс между всё более убыстряющимся потоком научно-технических инноваций шестого ТУ и консервативными, инертными социальными и политическими структурами, большинство из которых уже находятся в состоянии системного кризиса?

Каким образом наиболее безболезненно, оптимально сократить население планеты в два-три (как минимум) раза, поскольку грядущей инновационно-технологической цивилизации не нужно такого количества биомассы в человеческом обличье? Ведь шестой ТУ в принципе не нуждается в массовом потреблении материальных товаров для своего самовоспроизводства и саморазвития, особенно с учетом растущего дефицита природных невозобновляемых ресурсов.
Каким образом кардинально ограничить социально-экономическое и политическое влияние распухшего среднего класса, который был и остается главной движущей силой "неокапитализма", но который совсем не нужен для реалий надвигающегося шестого ТУ - по крайней мере, в таких масштабах?
Каковы должны быть модели взаимодействия между креативным человеческим капиталом, главной движущей силы шестого ТУ, и новой моделью политической элиты, которой пока также нет?

Вот так вот и получается, что "путь наш во мраке". В условиях форсированного роста стратегической неопределенности оптимальных ответов никто не знает. Пограничный период, куда мы, не понимая того, вступили в 2007-2008 годах - этап не только вызревания шестого ТУ, но и время необычайного обострения системных, во многом антагонистических, противоречий современного "капиталистического человечества". То есть, как учил товарищ Мао Цзэдун, это время, крайне благоприятное для действительной мировой революции.

Глобальный рынок труда и капитала

В последние несколько десятилетий стратегическая воля высшего западного истеблишмента и совокупность достижений в научно-технологической сфере привели к созданию единого функционирующего глобального рынка труда и капитала. Как известно, максимально выгодное использование и первого, и второго, независимо от территориальной дислокации, выравнивает их стоимость в разных геоэкономических зонах планеты. Это и есть главная особенность нынешнего глобального рынка.

Отличительной особенностью такого рынка, далее, является то, что поток технологических инноваций не только интегрирует уже существующие источники труда и капитала, но и создает новые.

Современные машины, роботы заменяют различные виды человеческого труда, причем гораздо интенсивнее, чем когда-либо ранее. Воспроизводя себя, эти средства производства одновременно увеличивают объем капитала. Отсюда следует, что экономическое будущее не на стороне тех, кто предоставляет дешевый труд или владеет обычным капиталом, - их неизбежно будет вытеснять автоматизация.

Тогда вроде бы должно повезти третьей группе - тем, кто готов внедрять инновации и создавать новые продукты, услуги и бизнес-модели. Однако при этом спонтанно возникает череда провокационных вопросов. Например, как и каким образом будет формироваться новая рыночная среда, адекватный потребительский спрос на эти инновации и новые продукты, в условиях объективного сужения массового спроса? Если, конечно, вообще предусматривается сохранение рыночных механизмов спроса и предложения, равновесия сил различных социально-экономических агентов.

Гипотетически в будущем шестом ТУ именно творческие, экономико-технологические идеи должны стать реально дефицитным производственным фактором - более дефицитным, чем труд и капитал вместе взятые. Однако кто будет в конечном счете определять перспективность тех или иных идей? Особенно, если традиционные рыночные механизмы оценки товарной креативности (при всех их известных недостатках) к середине XXI века существенно изменятся и станут гораздо более управляемы "нерыночными методами"?

Новый облик капитала

В своей недавно вышедшей книге "Капитал в XXI веке", которая совсем не случайно стала бестселлером во всем мире, Т. Пикетти отмечает, что доля капитала в экономике увеличивается тогда, когда уровень его доходности превышает общий уровень экономического роста. "Углубление капитала", т.е. снижение издержек за счет экономии труда, топлива, сырья и материалов, будет продолжаться и далее, пока роботы, автоматизированные системы, компьютерные сети и различные формы программного обеспечения (как модификации капитала) всё в большей степени станут заменять человеческий труд.

Доля "всего" капитала в национальном доходе достаточно устойчиво росла последние два десятилетия, однако уже в обозримом будущем такая тенденция может оказаться под угрозой из-за появления новых вызовов. Речь идет не о каком-то неожиданном скачке в стоимости труда, а об изменениях внутри самого же капитала. По мере вызревания шестого ТУ всё большую значимость приобретает его особая часть - цифровой капитал.

Как известно, в рыночных условиях дороже всего ценятся самые дефицитные средства производства. Соответственно, в экономической среде, где такой капитал, как программное обеспечение и роботы, можно дешево воспроизводить, предельная его стоимость неизбежно начинает падать. Чем больше добавляется дешевого капитала, тем быстрее снижается стоимость существующего. В отличие, скажем, от традиционных, дорогих или супердорогих заводов, дополнительно вводить многие виды цифрового капитала очень выгодно, потому что это дешево. Программы можно дублировать и распространять практически с нулевыми дополнительными издержками.

Иными словами, цифрового капитала объективно становится много, он, по определению, имеет низкую предельную стоимость и приобретает всё большее значение практически во всех отраслях.

Отсюда неизбежно следует, что в наступающий период наиболее дефицитным и наиболее ценным ресурсом будут становиться цифровые технологии и креативные люди (ядро, важнейший компонент человеческого капитала вообще), которые смогут генерировать передовые идеи и инновации с использованием этих самых цифровых технологий.

Возможности кодифицирования, оцифровки и копирования множества важных товаров, услуг и процессов постоянно расширяются. Цифровые копии как точное воспроизведение оригинала практически не требуют затрат и могут быть мгновенно переданы в любую точку планеты.

Цифровые технологии превращают обычный труд и обычный капитал в товар, поэтому всё большую долю прибыли от идей будут получать те, кто их придумывает, внедряет и развивает.

Тысячи личностей с идеями, а не миллионы инвесторов и десятки миллионов рядовых работников, становятся самым дефицитным ресурсом. Драматический и откровенно страшный, по своим долгосрочным последствиям факт, однако, заключается в том, что по-настоящему креативных людей, даже в развитых обществах, не более 3-4%. Предположим, что все эти несколько процентов "креативщиков" будут сосредоточены только в экономической сфере будущей цивилизации шестого ТУ. А какая судьба ждет остальные 95% некреативных человеческих особей?

Хотя производство становится всё более капиталоёмким, доходы, полученные владельцами капитала как группой, необязательно продолжат расти относительно доли труда. Если новые средства производства создают дешевую замену всё большему количеству видов работ, драматические времена наступают для десятков и сотен миллионов наёмных работников во всем глобальном мире. Но одновременно, по мере того как цифровые технологии станут замещать обычный капитал, неизбежно будут обостряться противоречия и внутри самого класса капиталистов.

Снижение значения труда

В последние несколько десятилетий исторически сложившееся в Америке (как и в остальных странах ОЭСР) соотношение между долями национального дохода, которые приходятся на труд и материальный капитал, меняется не в пользу труда. С начала нового столетия это стало еще более заметным. Например, в США "доля труда в среднем составляла к началу 2011 года 64,3% по сравнению с периодом 1947–2000 годов. За последние 10 лет эта доля еще более упала и достигла самого низкого показателя в третьем квартале 2010 г. - 57,8%".

Та же тенденция распространяется по всему миру. Значительное сокращение доли труда в ВВП отмечается в 42 из 59 исследованных стран, включая Китай, Индию и Мексику. Причем оказывается, что именно прогресс цифровых технологий становится одним из важных предпосылок данного тренда: "Падение относительной цены средств производства, связанных с развитием информационных технологий и компьютерной эры, заставляет компании переходить от труда к капиталу".

Практически в самых разных сферах наиболее экономически эффективным источником "капитала" становятся "умные технологии" в виде гибких, адаптивных машин, роботов, программ, безжалостно заменяющие труд и в развитых, и в развивающихся странах.

Так называемая "реиндустриализация" целого ряда стран ОЭСР, включая США (когда крупные корпорации возвращают реальное производство на американскую землю из Юго-Восточной Азии), обуславливается не тем, что стоимость труда в АТР вдруг возросла до критической и стала невыгодной компаниям. Производство на автоматизированных и роботизированных предприятиях с минимальным количеством рабочей силы и с близостью к ёмкому американскому рынку оказывается выгоднее, чем использование даже самой дешевой рабочей силы во Вьетнаме или на Филиппинах.

Трагедия среднего класса

Многочисленные данные доказывают, что торгуемые сектора индустриально развитых экономик сами по себе не создают рабочих мест уже на протяжении почти 20 лет. Это означает, что работу сейчас можно найти практически только в огромном неторгуемом секторе, где зарплаты неуклонно снижаются из-за растущей конкуренции работников, вытесненных из торгуемого сектора.

Такие аспекты шестого ТУ, как массовое развитие робототехники, активное использование искусственного интеллекта, 3D-печати и т.д., начинают больно бить не только по относительно неквалифицированным работникам в развивающихся странах, но и по "синим воротничкам" в государствах ОЭСР. "Умные машины", становясь дешевле и совершеннее, всё чаще будут заменять человеческий труд, начиная с относительно структурированных производств (т.е. на заводах и фабриках), и там, где преобладают рутинные операции.

Более того, специальные макроэкономические прогнозные модели доказывают, что аналогичный тренд восторжествует даже в тех странах, где труд стоит недорого. Например, на китайских предприятиях, где более миллиона низкооплачиваемых работников собирают iPhone и iPad, их труд всё активнее заменяется разнообразными и многочисленными роботами. По официальной статистике КНР, количество производственных рабочих мест с 1996 года сократилось на 30 млн., или на 25%, при этом объем промышленного производства возрос на 70%.

Постепенно производство перемещается туда, где находится конечный рынок сбыта. Это позволяет снижать издержки, уменьшать сроки доставки, сокращать затраты на складские помещения и, соответственно, увеличивать прибыль. Соответственно, шестой ТУ в социальном аспекте ударит наиболее существенно именно по многочисленному среднему классу экономически развитых стран. Например, средний класс в тех же Соединенных Штатах традиционно после Второй мировой войны считался "солью земли американской" - он был основным потребителем, на нем держалась американская политическая система, он считался главным хранителем американских ценностей и нравственных норм.

Постепенное "опускание" американского среднего класса началось еще с конца 80-х годов. В политическом плане это наиболее наглядно проявилось в скукоживании когда-то мощного профсоюзного движения США. В экономическом же плане большинство "миддлов" неуклонно скатывается или уже скатилось к уровню "бедных слоев". По данным института Гэллапа, в 2014 году 19% американцев не могли заработать себе на нормальное питание. В настоящее время 75% семей в США живет от зарплаты до зарплаты, не имея лишних денег (почти, как в сегодняшней России). Уже 29% американских семей не могут себе позволить потратиться на высшее образование для своих детей. Средняя кредитная задолженность средней американской семьи из среднего класса выросла за последние 20 лет в четыре раза. Такая семья с детьми (даже с одним ребенком) уже не может прожить на одну зарплату. Американок выталкивает на рынок труда не столько пресловутые эмансипация с феминизацией, сколько жестокая экономическая необходимость.
В Соединенных Штатах принадлежность к среднему классу определяется наличием собственного жилья. Абсолютное большинство американцев привыкло брать "на жизнь" займы под стоимость дома. В результате кризиса 2007-08 годов лопнул пузырь рынка недвижимости с его раздутыми ценами. И американский средний класс в одночасье существенно обеднел - просить наличные займы стало невозможно.

Соответственно, усиливается разрыв между сползающим в перманентный кризис средним классом и "верхними слоями". В 1990 г. заработки топ-менеджеров в США в среднем были в 70 раз выше зарплат других работников. Всего лишь через 15 лет, в 2005 г., они зарабатывали уже в 300 раз больше. С конца 70-х годов у 90% населения США (а это и есть большая часть среднего класса) доходы не выросли, зато у глав корпораций они увеличились в четыре раза.

Хочу еще раз подчеркнуть, что всё это - не проявление злой воли и жадности буржуинов, а вполне объективный, закономерный процесс. Сегодня чем выше рыночная стоимость компании, тем важнее найти самого лучшего менеджера, который её возглавит. В значительной степени рост денежных доходов высшего звена руководителей обусловлен широким использованием информационных технологий, которые расширяют потенциальный охват, масштабы деятельности и возможности мониторинга для лица, принимающего решения, что повышает ценность хорошего топ-менеджера. Прямое управление посредством цифровых технологий делает эффективного менеджера более ценным, чем раньше, когда функции контроля распределялись между большим количеством его подчиненных, каждый из которых следил за определенной, небольшой сферой деятельности.

И то, что происходит сегодня в США, - завтрашний день всего развитого Запада.

Сами же американские эксперты стеснительно пишут, что "обеспечение приемлемого уровня жизни для остальных (имеются в виду те десятки миллионов представителей среднего класса, которые не впишутся в действительность шестого ТУ) и строительство инклюзивной экономики и общества станут самыми актуальными вызовами в ближайшие годы".

Для формирования такой "инклюзивной экономики" необходимо решить прежде всего две основные, нетривиальные долгосрочные проблемы.

Во-первых, средний класс был главным потребляющим компонентом рыночной системы США. Кто его и как может заменить в этой роли?

Во-вторых, этот средний класс являлся или считался своего рода хранителем традиций американской "протестантской этики". "Деморализация" бизнеса и социума в Штатах становится всё заметнее: размывание трудовой этики, рост коррупции, всё более кричащее социально-экономическое неравенство. Растущая тотальная несправедливость становится одной из визитных карточек наступающего шестого ТУ…

Все эти тренды уже влияют на стабильность западного социума и западного правящего класса. Например, это проявляется в растущем отчуждении различных социальных групп и сегментов от официальных государственных учреждений в Соединенных Штатах. Даже самый заслуживающий доверия общественный институт, Верховный суд США, имеет рейтинг доверия, не превышающий 12-13 %.

Чувствует ли американский средний класс свою "историческую" обреченность? Да, на уровне социальных инстинктов такое чувство явно усиливается. Более двух третей (71%) американцев, а это практически весь средний класс, убеждены, что страна идет по неправильному пути. По данным CNN и Opinion Research Corporation, 63% респондентов пессимистически считают, что их дети будут жить хуже родителей.

Люблю я электронные СМИ. Люблю за возможность быстрого получения реакции читателей на статью. Среди комментариев часто попадаются такие, что не просто расширяют знания, но и дают темы для размышлений. А иногда, как это было вчера, появляются такие мысли, что, хочешь ты этого или не хочешь, а в голове пишется философское эссе. Читатель - великий стимулятор для таких мыслей. Даже грубовато устроенная голова, не очень склонная к романтике, начинает выдавать логически верные, но в то же время философские идеи.

В статье про НАТО, которая «прикрыла» Польшу и Прибалтику, я высказал мысль о том, что глобальной войны не будет. Современный мир устроен таким способом, какой в принципе не допускает глобальной войны. Самое простое, что приходит в голову по поводу военной глобализации, часто можно услышать, либо прочитать в ваших комментариях. Помните: «Зачем нам их (далее название страны) захватывать? Чтобы получить ещё 40 (30, 20, 10…) млн. человек дармоедов? У нас пока не решена куча своих проблем «.

Итак, почему сегодня мир не будет воевать глобально? Почему главные геополитические игроки всячески уклоняются от прямых военных конфликтов? Почему уничтожаются малые государства, но противостояние «великих» сохраняется? В конечном итоге почему США не «добили» Россию после вакханалии 90-х? Почему сегодня огромная страна с 40-миллионным населением сама себя убивает? Причем методично, используя любые способы. Убивает так, чтобы не осталось возможности к быстрому восстановлению.

Для начала приведу цифру, которая поразит большинство читателей. Точнее, факт, основанный на этой цифре. 21-й век до настоящего времени - самое мирное время в истории человечества! Сейчас наши читатели из ЛДНР срочно пишут гневные комментарии о моей не совсем адекватности. Рассказывают о погибших. Приводят примеры разрушений… Другая часть пишет об ужасах Сирии… Увы, но вы правы с точки зрения человеческой морали, но не статистики. Арифметика не обладает моралью. Она, скорее, привержена формальной логике.

А логика развития современного мира такова, что при явном увеличении числа жертв и материальных потерь в современных войнах, в процентном отношении это гораздо меньше, чем в совсем недавнем прошлом. Сегодня для человечества гораздо больший вред приносят, к примеру, автомобили, чем войны. Число погибших а авариях несоизмеримо выше. Сегодня хот-дог, от которого страдают ожирением многие земляне, страшнее артиллерийского снаряда. Он убивает больше людей… Даже самоубийства уносят больше жизней, чем человеческая жестокость на войне.

Приведу цифры, которые вычитал в одном умном экономическом издании. Ещё в эпоху становления современного общества потери человечество от войн были примерно 15%! Вот так, наши с вами предки очень часто погибали именно на войне. А вот 20-й век показал гораздо «лучший» результат. Даже при наличии двух самых разрушительных мировых войн. «Всего» 5% смертей. А цифры 21-го века совсем «хорошие». Примерно 1%! Конечно, кощунственно говорить о смерти сухим языком цифр, но я изначально поставил себе целью не влезать в дебри эмоций. Логика, логика и ещё раз логика…

Но вернемся к первоначальному тезису. О невозможности глобальной войны. Вспомним, о чем нам рассказывали на уроках истории в школе. Во имя чего начинались войны в древности? Во имя чего Наполеон двинулся в поход на Россию? Зачем Гитлеру была необходима часть СССР?

Победа в большой войне приносила всегда (!) огромные материальные выгоды. Воевали не для того, чтобы «уничтожить режим», воевали за жизненное пространство, за ресурсы, за богатства… В крайнем случае, за передел мировой экономики в свою пользу. Воспоминания в великих победах предков есть, наверное, в памяти всех народов мира.

У нас это и Ледовое побоище, и Куликовская битва, и изгнание Наполеона, и Великая Отечественная… Американцы гордятся победой над Мексикой. Ведь именно эта победа «принесла» на флаг страны Калифорнию, Неваду, Юту, Аризону, Нью-Мексико, часть Колорадо, Канзас, Вайоминг, Оклахому… Японцы до сих пор с трепетом рассказывают о своих победах над Китаем и Россией… Немцы - о победах над Францией… Перечислять можно бесконечно.

Последней победой этого плана была, наверное, победа над фашистской Германией. Она действительно принесла пользу некоторым победителям. Именно материальную пользу. Людские потери были компенсированы новыми территориями, технологиями и прочим. А американцы создали мировую банковскую систему «под себя»…

Правда, есть «война», которую часто упоминают в западной прессе, в выступлениях западных политиков. Война, которой не было в реальности, но которая принесла реальные результаты для России. Я имею ввиду присоединение Крыма. Но говорить о придуманной войне не стоит. Об этом достаточно знать мнение крымчан. А они-то самые заинтересованные и «пострадавшие» в этой «войне».

Даже такое государство, как Израиль, сегодня не воюет… Парадокс? Вспомните, когда израильтяне действительно одержали большую военную победу в последний раз? Ровно 50 лет назад! А дальше? Конфликты есть, но процветание Израиля полвека основано не на военных победах, а вопреки им. Даже завоеванные территории, как мне кажется, израильтянам не столько на пользу, сколько во вред. Это тяжелейшее бремя для экономики страны…

Точно в такую же ловушку попали Иран, Ирак и США на Ближнем Востоке. Вспомните ирано-иракскую войну. Чего добился Иран, попытавшись добиться гегемонии в регионе военным способом? Чего добились американцы, которые ввязались в этот в конфликт? Ровным счетом ничего. Точнее, обратного результата. Регион «раскалился», и война стала «расползаться» в другие страны… Более того, сегодня нет решения по этому вопросу. Ситуация «зависла». Война идет. Окончания этой бойни не видно. Все разговоры о каких-то «демократических» преобразованиях натыкаются на нежелание какой-либо из сторон…

А те страны, которые были достаточно успешными экономически, а сегодня превращены в руины? Где успешная Ливия? Её просто нет. А возможности «попользоваться» богатствами Ливии для других стран растаяли как утренний туман…

Часть читателей сейчас резонно спросит о ДАИШ (запрещено в России). Ведь, опять же, с чисто экономической, материальной, если хотите, точки зрения, проект-то успешный. Вспомните, 500 миллионов $ иранских денег, захваченных в 2014 году в банках. Вспомните 500 миллионов $ от продажи нефти в 2015 году… Целый миллиард, «добытый на войне»…

А теперь давайте подумаем, стоит ли России, а тем более США или КНР начинать войну ради миллиарда $? Прикиньте стоимость военных затрат на такую войну. Сколько там стоит «Томагавк» или «Калибр»? Сколько стоит авианалет? Сколько стоит флот в районе боевых действий?.. А ведь есть ещё множество «сколько стоит». И сравните возможные «доходы» с доходами от экспорта этих стран. Вот вам и ответ…

Одна успешная кампания в этих странах «стоит» гораздо больше, чем все возможные приобретения от, опять же, возможной победы в войне. Наш «Газпром» гораздо ценнее. А американские Apple, Facebook и Google? А немецкие автомобильные гиганты?

Как мне кажется, сегодня смысла воевать глобально нет в первую очередь именно поэтому. Как я писал в уже упомянутой выше статье, войны сегодня будут региональные. И участвовать в них «великие» страны будут опосредованно. Как это происходит на Украине. Как это происходило в Грузии в 2008-м.

Теперь о применении ядерного оружия. Многие пугают мир возможностью глобального ракетного удара американцев или русских… Давайте рассмотрим этот вариант в свете уже изложенных мной мыслей. Просто исходя из результатов такого удара.

Предположим, что одной из сторон удается нанести удар и успешно отразить контрудар «мертвой руки». И что? Территории «зачищены» от …возможности их использовать многие сотни лет. А локальные ядерные удары не решат проблему ответа по вашему государству. Тупик. То, о чем много раз говорили умные люди, свершилось. Пугало есть. Но это пугало уже не особо «пугает» ястребов…

Гораздо страшнее, опять же, по моему мнению, то, что нам недавно продемонстрировал «Петя». Не тот Петя, который человек. А тот, который компьютерный вирус. Прекрасный пример того, как можно с помощью современных технологий ввергнуть страну в хаос. Представьте себе такого вот «Петю», «Васю», «Джона», «Махмуда» или любого другого «парня», который в одночасье разрушил всю систему управления государством. Естественно, включая военное управление. Представьте вирус, который сейчас «спит» в блоках управления ракетами. В прочих военных «секретах». А ведь он «проснется», когда надо будет. И как картина? Да просто в вашем телевизоре «похрапывает»… Связи нет, информации нет, воды нет, света нет, управление транспортом потеряно… Ну и так далее.

А теперь напомню заявления некоторых политиков. Ведущие страны мира уже давно понимают бесперспективность современного вооружения в глобальной войне. Бить более слабых? Да. Наносить удары, зная, что тебе не ответят? Да. Уничтожать в других странах конкурентов? Да. Но не воевать друг с другом.

Владимир Путин неоднократно предупреждал особо рьяных «ястребов» США и Европы об ответе России на прямую агрессию. Заметьте, он не говорил о применении ядерного оружия. Он говорил о совершенно новых принципах воздействия оружия. О новом вооружении, которое способно нейтрализовать современное. Об этом же заявляют и некоторые американские политики и генералы. Об этом намекают европейцы. О наличии такого оружия часто пишут в прессе. «Из источников, которые близки к…».

И вот тут кроется самый гадкий вывод из всех моих размышлений. Перед Первой мировой войной большинство людей было уверено в невозможности начала военных действий… Что из этого вышло мы знаем. Глупость человечества настолько велика, что даже само слово «логика» часто исчезает из человеческого лексикона. Когда-то (по историческим меркам вчера) нам удалось избежать начала третьей мировой благодаря вовремя взорванной водородной бомбе. Потом потому, что у власти в СССР И США стояли адекватные люди, которые вывели свои ракеты с границ вероятного противника. А что будет, если какая-то из стран сможет найти действительно революционный вид вооружения? Что будет, если, имея это вооружение, очередной властный глупец захочет изменить мир?

Потому и нет у нас, я имею в виду всё человечество, 100%-ной гарантии мира во всем мире.

Потому и вынуждены мы тратить огромные деньги на оборону. Мы, именно как человечество. Ведь есть же ещё те, кто надеется вернуть «старые добрые времена», когда можно было, как Вильгельм Завоеватель в 1066 году в битве при Гастингсе, потерять несколько тысяч человек, но получить целую страну… Как Александр Невский или Дмитрий Донской, изгнать полчища захватчиков из собственной страны.

Ощущение потери базовых позиций, необратимого поворота фортуны стало ослабевать в рядах вермахта, германская военная машина стала возвращаться в упорядоченное русло ежедневной кропотливой деятельности. В середине января Гитлер согласился на ряд предложений Клюге об отступлении на некоторых участках центрального фронта. Коммуникации Красной Армии удлинились, задача снабжения осложнилась, резервы истощились, продвижение вперед замедлилось. Постепенно немцы стали приходить к выводу, что худшее для них уже позади. Произошла стабилизация огромного фронта. Приободрившийся Гитлер упивался еще одним «триумфом воли». Всем желающим он рассказывал историю о генерале, который явился к нему в декабре с просьбой позволить ему отступить. На что Гитлер ответил вопросом: «Неужели вы думаете, что пятьюдесятью километрами западнее вам будет теплее?» Отступление готовило нам, воодушевленно говорил Гитлер, «судьбу Наполеона. Но я вышел из этой трясины! То, что мы пережили эту зиму и находимся сегодня в положении, из которого можем продолжить победный марш, основывается на моей воле, чего бы это ни стоило».

Лично Гитлеру эта зима стоила многого. Окружающим были видны следы огромного физического и психологического пресса. Шок несбывшихся фантастических надежд был заметен всем видевшим его в это время. Геббельс после очередного визита в Вольфшанце пишет о том, как поседел и постарел Гитлер. И тот признался своему министру пропаганды, что напряжение зимы было временами просто невыносимым.

Восемнадцатого января 1942 года Япония, Германия и Италия разграничили пространственную сферу своих военных операций. «Подведомственной» зоной Японии становились «водные пространства к востоку от 70 градусов восточной долготы вплоть до западного побережья американского континента, а также континент и острова Австралия, голландская Восточная Индия и Новая Зеландия», плюс доля евразийского континента восточнее 70 градуса восточной долготы. Предполагалось, что, если США и Англия уведут все свои ВМС на Атлантику, Япония пошлет туда часть своего флота. В случае же концентрации американцев и англичан на Тихом океане, немцы и итальянцы придут на помощь своему союзнику.

Позиция американцев на Филиппинах была отчаянной. Перед лицом высадившихся японских войск под командованием генерала Хомма американцы быстро отступили, генерал Макартур вынужден был признаться «обороняемым» им филиппинцам, что он будет сражаться лишь на полуострове Батаан. Отошедшие на этот полуостров американские войска оказались зажатыми в кольце японской осады. Генерал Макартур избежал плена только благодаря спешному уходу в Австралию. Он не верил, что Вашингтон согласится на гибель небывалого в американской истории контингента войск. Такое начало войны могло подорвать престиж Ф. Рузвельта как верховного главнокомандующего. Он ошибся, Вашингтон пошел на эту жертву. Согласно союзническим планам, согласованным между Вашингтоном и Лондоном во время визитов Черчилля на американский континент, предполагалось, что действия против Японии будут возложены главным образом на США. Намечалось остановить японскую экспансию в середине 1942 года, а затем блокировать Японию и начать войну на истощение.

А феноменальное расширение зоны влияния императорской Японии продолжалось. В январе 1942 года десантные войска японцев захватили нефтяные месторождения Борнео. Главные порты Голландской Ост-Индии – гавани Борнео и Целебеса – были теперь в их руках. Они высадились и в Новой Гвинее – территории, находившейся под юрисдикцией Австралии, – и взлетные площадки Рабаула стали отправной точкой наступления японцев на Австралию. Четырнадцатого февраля 1942 года пала гордость Британской империи – крепость Сингапур. Унижение Британской империи было непомерным, шестидесятитысячная японская армия взяла в плен 130-тысячную английскую армию. Шестнадцатого февраля Суматра (остров, больший, чем Калифорния, по площади и вдвое больший по населению) был захвачен десятью тысячами японцев. Через три дня воздушному налету японских летчиков – «героев Пирл-Харбора» подвергся австралийский порт Дарвин. Президент Рузвельт приказал Макартуру возглавить оборону Австралии. Макартур уже знал, что 20 тысяч британских солдат сдались японцам в Бирме. Двадцать пятого февраля фельдмаршал сэр Арчибальд Уайвел, командующий союзными войсками в Индонезии, покинул свою штаб-квартиру и удалился в Индию. Эскадра, в которую входили американские корабли, была потоплена в Яванском море – то была крупнейшая морская битва со времен Ютландского сражения англичан и немцев (1916), и в ней японцы не потеряли ни одного корабля, уничтожив пять крейсеров противника. Японский флот и армия начали подготовку к высадке войск в Австралии.

Чтобы внести долю поколебленной уверенности в дома потрясенных американцев, президент Рузвельт решил в радиообращении к стране проанализировать перед всей страной низкий старт, с которого они начинают борьбу в глобальном масштабе. Рузвельт призвал американцев запастись картами большого масштаба. «Я собираюсь говорить о незнакомых местах, о которых большинство никогда не слышало, о местах, которые ныне являются полем битвы цивилизации… Если они поймут суть проблемы и то, куда мы движемся, тогда можно будет положиться на то, что любые плохие новости будут восприняты ими спокойно». 23 февраля 1942 года более восьмидесяти процентов взрослого населения страны, вооруженные картами, осмысливали отступление последних недель. Нынешнему поколению уготована нелегкая судьба, и американцы должны быть готовы к потерям, «прежде чем закончится отлив. Эта война – особого характера, она ведется на всех континентах, в каждом море, на всех воздушных просторах мира». Впереди лежащая дорога будет трудной, но творческий гений Америки «способен обеспечить преобладание в военных материалах, необходимых для конечного триумфа».

В первые два месяца 1942 года Белый дом превращается в командный пункт воюющей страны. Отныне здесь разрабатывается стратегия, регулируются экономическая жизнь страны и ее военные усилия. Подъезды к Белому дому отгородили цепями, появилась караульная служба. На крыше президентского особняка установили зенитные орудия, хотя трудно было себе представить, откуда, с какого аэродрома мог вылететь самолет, чтобы поразить резиденцию американского президента. В эти самые тяжелые, с точки зрения положения на всех фронтах, первые недели и месяцы 1942 года американцы начинают строительство той колоссальной зоны влияния, которую американцы обретут к концу войны. В дни быстрых побед японцев австралийское правительство решает, что полагаться только на Лондон опасно и, минуя Черчилля и английского главнокомандующего в азиатском регионе Уэйвела, австралийский премьер Дж. Куртан просит американского президента, во-первых, оградить северное побережье Австралии, во-вторых, помочь основным силам австралийской армии, сконцентрированным в Малайе. «Армия в Малайе должна получить защиту с воздуха, иначе произойдет повторение Греции и Крита». Падение Сингапура ослабило связи Австралии с метрополией, ее премьер объявил о независимости Австралии от Лондона: «Я хочу со всей ясностью сказать, что Австралия смотрит на Америку, свободная от всех уз, традиционно связывавших ее с Соединенным Королевством».

Генерал Эйзенхауэр, возглавлявший отдел планирования военного министерства, предложил создать в Австралии американские базы и именно там построить «азиатский редут». Военный министр Стимсон полагал, что для Америки важно укрепиться в двух ключевых азиатских регионах – в Китае и в Австралии, – это гарантирует американское преобладание во всей огромной Азии в целом. Рузвельт пообещал австралийскому премьеру военную помощь и покровительство. Одной из особенностей стратегического видения Рузвельта была вера в боевой потенциал чанкайшистского Китая. Президент спрашивал Черчилля, какой будет мощь пятисот миллионов китайцев, если они достигнут уровня развития Японии и получат доступ к современному оружию? Черчилль в мощь Китая верил гораздо меньше. Но Рузвельт хотел превращения китайского фронта – далекого и труднодоступного – в один из главных фронтов войны. Уже в декабре 1941 года Рузвельт обещает Чан Кайши помощь.

Возможно, Рузвельт не без удовлетворения взирал в это время на ссору Чан Кайши и англичан (генерал Уэйвел допустил лишь одну китайскую дивизию к охране бирманских коммуникаций, англичане конфисковали все поставки по лендлизу, скопившиеся в Бирме). Президент хотел воспользоваться этими осложнениями с целью показать Чан Кайши, что у того нет союзника лучше, чем США. Еще на конференции «Аркадия» он убедил Черчилля сделать Чан Кайши верховным главнокомандующим союзных сил в Китае, Таиланде и Индокитае, создать связи между штабом Чан Кайши и союзными штабами в Индии и юго-западной части Тихого океана. Президент Рузвельт назначает американского генерала Дж. Стилуэла командующим американскими войсками в Китае, Индии и Бирме, а также начальником штаба при Чан Кайши. Здесь виден дальний прицел: опираться в Азии на Китай, сковать динамизм Японии, создать противовес СССР в Евразии. Уезжающему в Китай Стилуэлу Рузвельт сказал: «Передайте Чан Кайши, что мы намерены возвратить Китаю все потерянные им территории». В начале 1942 года китайцы в Чунцине получили заем в 50 миллионов долларов.

Делу укрепления Китая (и позиций США в нем) должно было служить и принятое в это время Рузвельтом решение о создании воздушного моста, ведущего к практически окруженному союзнику. Идя на издержки и жертвы, Рузвельт распорядился открыть воздушную дорогу через Индию. Черчилль уже тогда, в начале 1942 года, пришел к заключению, что Рузвельт многое желаемое выдает за действительное и упрощенно рассматривает китайские возможности, «придавал Китаю значимость, почти равную Британской империи», приравнивая возможности китайской армии к боевой мощи СССР.

В марте 1942 года американцы и англичане, по предложению Ф. Рузвельта, разграничили сферы ответственности – мир делился на три зоны. В районе Тихого океана стратегическую ответственность брали на себя США; на Ближнем Востоке и в Индийском океане – Англия; в Атлантике и Европе – совместное руководство. В Вашингтоне под председательством Ф. Рузвельта (заместитель Г. Гопкинс) был создан Совет по делам ведения войны на Тихом океане, куда вошли представители девяти стран.

В начале марта в Токио состоялось заседание высших руководителей страны, на котором был принят документ «Основные принципы будущих операций», в котором вожди милитаристской Японии пришли к заключению, что ей грозит перенапряжение, избежать которого она может лишь консолидацией захваченных территорий. Определились линии основных боевых действий: для армии – бирманский фронт с выходом на равнины Индии; объединенные силы армии и флота овладевают контролем над Новой Гвинеей и Соломоновыми островами с целью изоляции Австралии от США; флот адмирала Ямамото разворачивается против американского флота в Тихом океане.

В апреле 1942 года авианосцы и линкоры адмирала Нагумо, известные операцией против Пирл-Харбора, опустошили Бенгальский залив и заставили англичан уйти к Африке. Теперь Япония осуществляла военно-морской контроль от Мадагаскара до Каролинских островов. Двадцать второго января 1942 года премьер-министр Тодзио заявил в японском парламенте: «Нашей целью является осуществить военный контроль над теми территориями, которые абсолютно необходимы для защиты Великой Восточноазиатской сферы». В Вашингтоне пока ставили скромные задачи: «Удержать то, что мы имеем, отбив любые атаки, на которые способны японцы». Но и эти задачи выполнялись с большим трудом. Семьдесят тысяч американо-филиппинских военнослужащих на Батаане сдались японцам; в марте 1942 года были захвачены в плен или погибли 112 тысяч человек – это на шесть тысяч больше, чем все потери американцев в Первую мировую войну. Для военнопленных американцев начался ад японских лагерей. Японское руководство поощряло зверства своих солдат, полагая, что сами они будут панически бояться плена противника и поэтому станут сражаться с отчаянием обреченных.

Даже чисто психологически следовало что-то противопоставить лавине японских побед. Утром 18 апреля 1942 года, с расстояния 668 миль к востоку от Токио, эскадрилья из шестнадцати бомбардировщиков Б-26 под командованием полковника Дж. Дулитла, базируясь на двух авианосцах, осуществила воздушный рейд на Токио, имея запас топлива лишь в одну сторону. Японцы не ожидали налета авианосной авиации, имеющей ограниченный радиус действия. Дулитл на собственном самолете миновал императорский дворец, который ему было приказано не бомбить, и сбросил «груз» в самом центре густонаселенных кварталов Токио. Шестнадцать бомбардировщиков в общем и целом причинили непропорционально большой ущерб, попав в замаскированное нефтехранилище, повредив авиазавод фирмы «Кавасаки» и многое другое. Это был первый удачный маневр американских вооруженных сил в войне против Японии. Впервые японцам показали, что и они уязвимы.