В ту осень Черный Котел устроил стоянку у реки Уошито, в сорока милях восточнее Антилопьих гор. Когда понемногу стали подходить бежавшие из Канзаса молодые люди, он журил их за неразумное поведение, но, как любящий отец, принимал в свой клан. В ноябре, услышав, что идут солдаты, он вместе с Маленьким Сюртучком и двумя вождями арапахо прошел почти сто миль вдоль по течению реки Уошито до форта Кобб, где находилось их новое агентство. Комендантом форта был генерал Уильям Б. Хейзен, который, как показалось весной, когда чейены и арапахо приходили в форт, относился к ним по-дружески и с симпатией.

Но тут Хейзен не проявил особой дружелюбности. Черный Котел попросил разрешения переселить 180 семей ближе к форту Кобб, где они имели бы защиту. Хейзен такого разрешения не дал. Он не позволил также, чтобы чейены и арапахо поселились на стоянках кайова и команчей. Он, правда, заверил Черного Котла, что если вожди, вернувшись домой, удержат своих юношей на месте, то никто на них не нападет. Хейзен дал гостям немного сахару, кофе и табаку, пожал руку и послал обратно. Генерал знал, что живыми он их уже не увидит. Он был хорошо осведомлен о военных планах Шеридана.

Разочарованные вожди - сквозь пургу, под суровым северным ветром отправились на свои стоянки. 26 ноября они были на месте. Хотя Черный Котел был измотан, он тут же созвал совет вождей племени.

Черный Котел заверил своих людей, что на этот раз их не захватят врасплох. Они не будут ждать, пока солдаты явятся к ним. Он, вождь, которому белые верят, сам пойдет со стариками навстречу солдатам и убедит их, что чейены - люди миролюбивые. Снег сейчас глубок, выше колен, и все идет и идет, но, как только тучи на небе разойдутся, Черный Котел пойдет навстречу солдатам. Он им все объяснит.

Хотя Черный Котел пошел спать в ту ночь поздно, проснулся он, как обычно, перед рассветом. Он вышел из вигвама и обрадовался, увидев, что небо чисто. Долину Уошито закрывал густой туман, но на вершинах холмов за рекой было видно много снега.

Вдруг он услышал женский крик. Голос приближался и звучал все более отчетливо. "Солдаты! Солдаты!" - кричала женщина. Черный Котел инстинктивно бросился в палатку за ружьем. Тут же созрело решение: нужно поднять лагерь и позаботиться, чтобы все ушли. Резня, которая случилась когда-то с чейенами у Песчаного ручья, не должна повториться. Сам же он пойдет навстречу солдатам к броду на Уошито и поговорит с ними. Он поднял дуло к небу и нажал спуск. Выстрел разбудил всех. Черный Котел спешно распорядился, чтобы все садились на коней и уходили, а его жена в это время отвязала и привела ему коня.

Он уже спускался к броду, когда в тумане зазвучал горн, послышались слова команд и раздались дикие вопли атакующих солдат. Снег приглушал топот копыт, слышались тупые удары ранцев, звон уздечек, хриплые крики и завывание горнов. (Кастер Твердый Зад привел военный оркестр и для атаки приказал играть марш "Гарри Оуэн".)

Черный Котел предполагал, что солдаты пойдут через брод на Уошито. Они, однако, вынырнули из тумана со всех четырех сторон. Но как идти навстречу сразу четырем колоннам атакующих и говорить с ними о мире? Так же было тогда, у Песчаного ручья... Черный Котел подал жене руку, помог ей сесть на круп позади себя и пустил коня в галоп. Его жена пережила с ним резню у Песчаного ручья; и теперь вновь они бежали от свистящих пуль, подобно измученным, лишенным навечно сна людям, которых непрерывно преследует ночной кошмар.

Они были уже почти у брода, когда увидели атакующих кавалеристов в тяжелых синих шинелях и меховых шапках. Черный Котел придержал коня и поднял руку, показывая, что у него мирные намерения. Пуля попала ему в живот, и конь завертелся на месте. Следующая пуля попала вождю в спину, и Черный Котел рухнул в снег на берегу реки. Несколько пуль сразили его жену, и она упала рядом с ним, а конь убежал. Кавалеристы проскакали через брод, прошли по бездыханным телам Черного Котла и его жены и затоптали их.

Кастер получил от Шеридана однозначный приказ: "Наступать к югу в направлении Антилопьих гор, оттуда к реке Уошито, где, по всей вероятности, зимуют враждебные племена; стоянки уничтожить, коней перебить, всех воинов умертвить или повесить, женщин и детей увести".

Солдаты Кастера уничтожили стоянку Черного Котла за несколько минут; за несколько следующих минут они перестреляли сотни лошадей в загонах. Если бы они хотели перебить или повесить воинов, то их пришлось бы отделять от стариков, женщин и детей. Такая процедура казалась кавалеристам очень долгой и небезопасной. Гораздо проще и безопасней перебить всех подряд. Они умертвили сто трех чейенов, среди которых нашелся едва ли десяток воинов, и захватили в плен пятьдесят три человека - женщин и детей.

Стрельба в долине привлекла из близлежащей стоянки группу арапахо. Вместе с чейенами они ударили на солдат с тыла. Отряд арапахо окружил взвод в составе девятнадцати солдат, под командой майора Джоэла Элиотта, и всех перебил. Около полудня начали подходить из отдаленных речных районов кайова и команчи. Когда Кастер заметил на окрестных холмах все увеличивающееся число индейских воинов, он собрал пленников, предоставил пропавшего майора Элиотта его судьбе и быстрым маршем направился на север, к своей временной базе в лагере Сэпплай у реки Канадиэн.

Генерал Шеридан в лагере Сэпплай с нетерпением ожидал известия о победе Кастера. Когда ему сообщили, что кавалерийский полк возвращается, он приказал, чтобы весь гарнизон приготовился к военному параду. Под торжественные звуки оркестра проходили победители, размахивая скальпами Черного Котла и других убитых. Шеридан публично поблагодарил Кастера "за героизм, проявленный к пользе отечества".

В официальном донесении о победе над "кровожадными дикарями" и "бандами диких и жестоких разбойников" генерал Шеридан разливался соловьем, рассказывая, как он "ликвидировал Черного Котла... это измотанное и ни к чему уже не пригодное старое ничтожество". Он добавлял, что обещал Черному Котлу убежище, если тот придет в форт, прежде чем начнется боевая операция. "Он отказался, - доносил, не краснея, Шеридан, и был убит в бою".

Когда старый друг Черного Котла Уинкуп, который в знак протеста против политики Шеридана покинул службу, узнал о смерти вождя чейенов, он заявил, что белые подло убили Черного Котла и гордо размахивают его скальпом. "Кого же называть дикарями?" Нашлись и другие люди, в основном те, кто знал и любил миролюбивого старого вождя, которые публично выступили против Шеридана.

Шеридану, по его словам, начхать было на эти протесты "лицемерных святош, которые так и норовят помогать кровожадным дикарям".

Шеридан был в себе уверен - и не ошибался. Сам Великий Воин Шерман поддержал его. Более того, он приказал ему и впредь истреблять враждебных индейцев и их коней. Правда, мирных индейцев он распорядился расселить в специальных лагерях, где они будут получать питание и смогут перенять цивилизацию белых.

Выполняя этот человеколюбивый приказ, Шеридан с Кастером выслали из форта Кобб гонцов к четырем племенам, жившим поблизости, с призывом явиться и заключить мир. "Иначе, - мягко добавил Шеридан, - их найдут где угодно и перебьют". Индейцы уже хорошо знали, что в этой части обещаний Шеридану можно доверять.

В конце декабря в форт Кобб начали подходить уцелевшие чейены Черного Котла. Индейцам пришлось идти пешком, так как Кастер перебил их коней. Вождем племени стал теперь Маленький Сюртучок; когда его привели к Шеридану, он сказал вождю Серому Медведю, что его люди голодают. Кастер сжег у них все запасы мяса, а бизоны около Уошито не водятся. Люди так голодают, что съели своих собак.

Придите в форт Кобб и сдайтесь без всяких условий - получите еду, ответил Шеридан. - А то знаю я вас: сейчас заключите мир, а весной опять начнете убивать белых. Не хотите заключить полный мир, можете вернуться к себе. Посмотрим, чем дело кончится. Знаете ведь меня, Серого Медведя, я слов на ветер не бросаю.

Мы сделаем все, что ты скажешь, - только и мог ответить Маленький Сюртучок.

Тосави - хорош индеец.

Вот тогда-то генерал Шеридан и произнес слова, которые вошли в историю:

Единственные хорошие индейцы, которых я когда-либо видел, - мертвые индейцы.

Слова эти стали широко известны, пресса разнесла их по всей стране, и, переходя из уст в уста, они превратились в американский афоризм: "Только мертвый индеец - хороший индеец".

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Биография

Чёрный Котёл родился примерно в 1803 году в районе Блэк-Хилс . В первой половине XIX века в верхней части реки Арканзас белый торговец Уильям Бент построил пост Форт-Бент и большая часть шайеннов, в том числе и родители Чёрного Котла, переселилась на юг. В 1861 году Чёрный Котёл становится одним из лидеров южных шайеннов, в этом году он подписывает договор с белыми в Форт-Уайзе. Условия договора были невыгодны шайеннам и многие группы, особенно Воины-Псы , отказались его подписывать, но Чёрный Котёл считал, что справиться с армией белых индейцам будет невозможно и прилагал все усилия для заключения мира. В результате южные шайенны были поселены в небольшой резервации на Сэнд-Крик.

Несмотря на заключённый договор в 1861 году, стычки между южными шайеннами и белыми людьми продолжались. После переговоров с властями Колорадо часть южных шайеннов и арапахо , которые желали быть в мире с белыми людьми, поставили свой лагерь в указанном американцами месте, чтобы их не спутали с враждебными индейцами. Однако, 29 ноября 1864 года этот лагерь мирных шайеннов и арапахо был атакован солдатами полковника Джона Чивингтона . Нападение оказалось полной неожиданностью для индейцев. Солдаты действовали очень жестоко, убивая женщин и детей, уродуя трупы до неузнаваемости и снимая скальпы. Это событие стало известно как Бойня на Сэнд-Крик .

Несмотря на ужасную трагедию, Чёрный Котёл продолжал думать о мире с белыми. 14 октября 1865 года вблизи реки Литтл-Арканзас был подписан новый договор. Правительство США признало свою вину за события у Сэнд-Крик и обещало заплатить компенсацию выжившим шайеннам и арапахо. В 1867 году индейские племена юга Великих Равнин подписали очередной договор у Медисин-Лодж-Крик, после которого Чёрный Котёл увёл своих людей в резервацию.

Небольшие столкновения между шайеннами и американцами продолжались, но Чёрный Котёл держал свою общину в мире с белыми. В середине октября 1868 года генерал Филип Шеридан начал планировать карательную экспедицию против южных шайеннов. Когда Чёрный Котёл посетил Форт-Кобб, примерно в 100 милях от местонахождения его лагеря, чтобы вновь заверить командующего фортом, что он хочет жить в мире с белыми людьми, ему сказали, что армия США уже начала военную кампанию против враждебных индейских племён. Индейский агент сказал ему, что единственное безопасное место для его людей - окрестности форта. Чёрный Котёл поспешил вернуться в свой лагерь и начал подготовку к переходу к форту. На рассвете утром 27 ноября 1868 года солдаты полковника Джорджа Кастера атаковали селение Чёрного Котла на реке Уошите . Событие стало известным как битва при Уошите . При попытке пересечь реку Чёрный Котёл и его жена были застрелены в спину и погибли.

Напишите отзыв о статье "Чёрный Котёл (вождь)"

Примечания

Литература

• Гриннелл Дж. Сражающиеся шайены. - ЗелОбыватель, 1994. - 222 с.
• Стукалин Ю. Хороший день для смерти. - «Гелеос», 2005. - 384 с. - ISBN 5-8189-0323-0.
• Hoig, Stan. (1980). Lincoln, NE: University of Nebraska Press. ISBN 0803272049. Previously published in 1976 (Garden City, NY: Doubleday). ISBN 0385112742.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Чёрный Котёл (вождь)

И она снова его вспоминала...
Его невероятную доброту... Его буйную жажду Жизни... Его светлую ласковую улыбку и пронзительный взгляд его синих глаз... И его твёрдую уверенность в правоте избранного им пути. Вспоминала чудесного, сильного человека, который, будучи совсем ещё ребёнком, уже подчинял себе целые толпы!..
Вспоминала его ласку... Тепло и верность его большого сердца... Всё это жило теперь только лишь в её памяти, не поддаваясь времени, не уходя в забвение. Всё оно жило и... болело. Иногда ей даже казалось – ещё чуть-чуть, и она перестанет дышать... Но дни бежали. И жизнь всё также продолжалась. Её обязывал оставленный Радомиром ДОЛГ. Поэтому, со своими чувствами и желаниями она, насколько могла, не считалась.
Сын, Светодар, по которому она безумно скучала, находился в далёкой Испании вместе с Раданом. Магдалина знала – ему тяжелей... Он был ещё слишком молод, чтобы смириться с такой потерей. Но ещё она также знала, что даже при самом глубоком горе, он никогда не покажет свою слабость чужим.
Он был сыном Радомира...
И это обязывало его быть сильным.
Снова прошло несколько месяцев.
И вот, понемногу, как это бывает даже с самой страшной потерей, Магдалина стала оживать. Видимо, приходило правильное время возвращаться к живущим...

Облюбовав крошечный Монтсегюр, который был самым магическим в Долине замком (так как стоял на «точке перехода» в другие миры), Магдалина с дочуркой вскоре начали потихоньку туда перебираться. Начали обживать их новый, незнакомый ещё, Дом...
И, наконец, помня настойчивое желание Радомира, Магдалина понемногу стала набирать себе первых учеников... Это была наверняка одна из самых лёгких задач, так как каждый человек на этом дивном клочке земли был более или менее одарённым. И почти каждый жаждал знания. Поэтому очень скоро у Магдалины уже было несколько сотен очень старательных учеников. Потом эта цифра переросла в тысячу... И уже очень скоро вся Долина Магов была охвачена её учением. А она брала как можно больше желающих, чтобы отвлечься от своих горьких дум, и была несказанно рада тому, как жадно тянулись к Знанию окситанцы! Она знала – Радомир бы от души этому порадовался... и набирала ещё больше желающих.
– Прости, Север, но как же Волхвы согласились с этим?!. Ведь они так тщательно охраняют от всех свои Знания? Как же Владыко допустил такое? Магдалина ведь учила всех, не выбирая лишь посвящённых?
– Владыко никогда не соглашался с этим, Изидора... Магдалина и Радомир шли против его воли, открывая эти знания людям. И я до сих пор не знаю, кто из них был по-настоящему прав...
– Но ты же видел, как жадно внимали этому Знанию окситанцы! Да и вся остальная Европа также! – удивлённо воскликнула я.
– Да... Но я видел и другое – как просто они были уничтожены... А это значит – они были к этому не готовы.
– Но когда же, по твоему, люди будут «готовы»?.. – возмутилась я. – Или это не случится никогда?!.
– Случится, мой друг... думаю. Но лишь тогда, когда, люди наконец-то поймут, что они в состоянии защитить это же самое Знание... – тут Север неожиданно по-детски улыбнулся. – Магдалина и Радомир жили Будущим, видишь ли... Они мечтали о чудесном Едином Мире... Мире, в котором была бы одна общая Вера, один правитель, единая речь... И несмотря ни на что, учили... Сопротивляясь Волхвам... Не подчиняясь Владыко... И при всём при том, хорошо понимая – даже их далёкие правнуки наверняка ещё не узрят этого чудесного «единого» мира. Они просто боролись... За свет. За знания. За Землю. Такой была их Жизнь... И они прожили её, не предавая.
Я снова окунулась в прошлое, в котором всё ещё жила эта удивительная и единственная история...
Было только одно грустное облачко, бросавшее тень на светлеющее настроение Магдалины – Веста глубоко страдала от потери Радомира, и никакими «радостями» не удавалось её от этого отвлечь. Узнав, наконец, о случившемся, она полностью захлопнула своё маленькое сердечко от окружающего мира и переживала свою потерю одна, не допуская к себе даже любимую маму, светлую Магдалину. Так она бродила целыми днями неприкаянной, не зная, что с этой страшной бедой поделать. Рядом не было также и брата, с которым Веста привыкла делиться радостью и печалями. Ну, а сама она была слишком ещё мала, чтобы суметь осилить столь тяжкое горе, непомерным грузом обрушившееся на её хрупкие детские плечи. Она дико скучала по своему любимому, самому лучшему на свете папе и никак не могла понять, откуда же взялись те жестокие люди, которые его ненавидели и которые его убили?.. Не слышно было больше его весёлого смеха, не было их чудесных прогулок... Не оставалось больше вообще ничего, что было связанно с их тёплым и всегда радостным общением. И Веста глубоко, по-взрослому страдала... У неё оставалась только память. А ей хотелось вернуть его живого!.. Она была ещё слишком малой, чтобы довольствоваться воспоминаниями!.. Да, она очень хорошо помнила, как, свернувшись калачиком на его сильных руках, затаив дыхание слушала удивительнейшие истории, ловя каждое слово, боясь пропустить самое важное... И теперь её раненое сердечко требовало всё это обратно! Папа был её сказочным кумиром... Её, закрытым от остальных, удивительным миром, в котором жили только они вдвоём... А теперь этого мира не стало. Злые люди забрали его, оставив лишь глубокую рану, которую ей самой никак не удавалось заживить.

скачать

Реферат на тему:

Чёрный Котёл (вождь)

План:

Введение

• 1 Биография
Примечания
Литература

Введение

(англ. Black Kettle , на шайеннском языке - Mo"ôhtavetoo’o ; 1803(1803 ) ? - 27 ноября 1868) - вождь южных шайеннов.

1. Биография

Чёрный Котёл родился примерно в 1803 году в районе Блэк-Хиллс. В первой половине XIX века в верхней части реки Арканзас белый торговец Уильям Бент построил пост Форт-Бент и большая часть шайеннов, в том числе и родители Чёрного Котла, переселилась на юг. В 1861 году Чёрный Котёл становится одним из лидеров южных шайеннов, в этом году он подписывает договор с белыми в Форт-Уайзе. Условия договоры были невыгодны шайеннам и многие группы, особенно Воины-Псы, отказались его подписывать, но Чёрный Котёл считал, что справиться с армией белых индейцам будет невозможно и прилагал все усилия для заключения мира. В результате южные шайенны были поселены в небольшой резервации на Сэнд-Крик.

Несмотря на заключённый договор в 1861 году, стычки между южными шайеннами и белыми людьми продолжались. После переговоров с властями Колорадо часть южных шайеннов и арапахо, которые желали быть в мире с белыми людьми, поставили свой лагерь в указанном американцами месте, чтобы их не спутали с враждебными индейцами. Однако, 29 ноября 1864 года этот лагерь мирных шайеннов и арапахо был атакован солдатами полковника Джона Чивингтона. Нападение оказалось полной неожиданностью для индейцев. Солдаты действовали очень жестоко, убивая женщин и детей, уродуя трупы до неузнаваемости и снимая скальпы. Это событие стало известно как Бойня на Сэнд-Крик.

Несмотря на ужасную трагедию, Чёрный Котёл продолжал думать о мире с белыми. 14 октября 1865 года вблизи реки Литтл-Арканзас был подписан новый договор. Правительство США признало свою вину за события у Сэнд-Крик и обещало заплатить компенсацию выжившим шайеннам и арапахо. В 1867 году индейские племена юга Великих Равнин подписали очередной договор у Медисин-Лодж-Крик, после которого, Чёрный Котёл увёл своих людей в резервацию.

Небольшие столкновения между шайеннами и американцами продолжались, но Чёрный Котёл держал свою общину в мире с белыми. В середине октября 1868 года генерал Филип Шеридан начал планировать карательную экспедицию против южных шайеннов. Когда Чёрный Котёл посетил Форт-Кобб, примерно в 100 милях от местонахождения его лагеря, чтобы вновь заверить командующего фортом, что он хочет жить в мире с белыми людьми, ему сказали, что армия США уже начала военную кампанию против враждебных индейских племён. Индейский агент сказал ему, что единственное безопасное место для его людей - окрестности форта. Чёрный Котёл поспешил вернуться в свой лагерь и начал подготовку к переходу к форту. На рассвете утром 27 ноября 1868 года солдаты полковника Джорджа Кастера атаковали селение Чёрного Котла на реке Уошите. Событие стало известным как Битва при Уошите. При попытки пересечь реку Чёрный Котёл и его жена были застрелены в спину и погибли.

Примечания

1. Cheyenne Names - www.fortunecity.com/victorian/song/1147/names/names2.htm by Wayne Leman.
2. Гриннелл Дж. Сражающиеся шайены. - ЗелОбыватель, 1994. - С. 116.
3. Welch, James; Paul Tekler. Killing Custer - New York: Penguin Books, 1994. - С. 62.

Литература

• Гриннелл Дж. Сражающиеся шайены. - ЗелОбыватель, 1994. - 222 с.
• Стукалин Ю. Хороший день для смерти. - «Гелеос», 2005. - 384 с. - ISBN 5-8189-0323-0
• Hoig, Stan. (1980). The Battle of the Washita: The Sheridan-Custer Indian Campaign of 1867-69. - books.google.com/books?id=esuewT_lSwwC&dq="the battle of the washita" hoig&printsec=frontcover&source=web&ots=avQxt-3IkB&sig=8mxP1c5ZAyeLy82ltH6obQISgqU Lincoln, NE: University of Nebraska Press. ISBN 0803272049. Previously published in 1976 (Garden City, NY: Doubleday). ISBN 0385112742.

скачать
Данный реферат составлен на основе статьи из русской Википедии . Синхронизация выполнена 12.07.11 19:41:02
Похожие рефераты: Вождь Черный Котел
аленький Фил был поддержан своим боссом, Уильямом Текумсе Шерманом, который и сам не походил на увядшую фиалку. 15 октября он написал Шеридану, что пришло время индейцам самим решать, быть или не быть им уничтоженными:
Как храбрецы и как солдаты правительства, изнуренного своими усилиями по достижению мира, мы, во исполнение наиболее неприятной обязанности, принимаем войну, начатую нашими врагами, и сим решаем довести ее до конца. Если она завершится полным уничтожением этих индейцев, это будет лишь следствием того, о чем их предупреждали снова и снова, и к чему они, очевидно, полностью подготовлены. Я ни словом, ни делом не буду удерживать ваши войска от тех действий, которые они сочтут необходимыми на месте, и не допущу никаких общих и неопределенных обвинений в жестокости и негуманности, чтобы связать им руки, но использую все вверенные мне полномочия, чтобы эти индейцы, эти враги нашей расы и нашей цивилизации, никогда впредь не смогли бы возобновить и вести свою варварскую войну под любым предлогом, на который они могли бы сослаться... Вы можете теперь идти вперед своим путем, а я прикрою вас всеми своими полномочиями и встану между вами и любыми попытками, которые могут быть предприняты в вашем тылу, чтобы ограничить вашу волю или сдержать ваши войска.
Сэнд-Крика было бы более чем достаточно для Неистовой Лошади или Сидящего Быка, но отсутствие знакомства с такими профессиональными вояками как Шерман, Шеридан и Кастер - или, возможно, излишне гуманистический взгляд на вселенную - заставило Черного Котла упорствовать на своем искреннем пути. Он не перестал верить, что белые и красные могут поровну поделить землю. Поэтому осенью 1868 года, когда Маленький Фил подготавливал завершение того, что начал колорадский проповедник, Черный Котел из своей штаб-квартиры на Уашите был вовлечен в отдаленный мирный совет с еще одним бледнолицым, генералом У.Б. Хейзеном.

Белая женщина по имени Клара Блинн и ее малолетний сын были захвачены Шайенами и Арапахами. Они все еще были живы - это все, что знала армия – хотя и не было известно, кто держал их в плену: Шайены, Арапахи, или же соседствующие с ними Кайовы. За пленников предложили выкуп, и генерал Хейзен пытался договориться о их освобождении, когда Шерман оборвал эту затею: “После того как ее муж и брат были убиты, а сама она подверглась скотству со стороны, возможно, целого племени, было бы насмешкой над гуманизмом получить то, что от нее осталось, уплатив за это пять лошадей”.

Миссис Блинн (Blinn) смотрела на эту ситуацию по-иному. Послание от нее, адресованное ДОБРОМУ ДРУГУ, было доставлено эмиссаром за три недели до того, как нагрянула Седьмая Кавалерия. Существуют различные варианты этого письма, каждое представляется как подлинное, а фамилия женщины часто пишется “:Blynn”. Неважно. Ее страстное желание нельзя истолковать превратно.
Кем бы ты ни был, если ты только выкупишь нас у индейцев за лошадей или за что угодно и позволишь мне пойти и оставаться с тобой до тех пор, пока я не смогу отправить словечко моим друзьям, они хорошо заплатят тебе; а я также буду работать на тебя и сделаю для тебя все, что смогу.

Если до этого селения не слишком далеко, и ты не боишься прийти, я умоляю тебя: попытайся.

Индейцы говорят мне, насколько я могу понять, что они ожидают прибытия торговцев, которым намереваются продать нас. Не можешь ли ты выяснить у подателя письма и дать мне знать, белые ли это люди? Если это мексиканцы, я боюсь, они продадут нас в рабство в Мексике.

Если ты не можешь ничего для нас сделать, напиши, ради Бога! У.Т. Харрингтону, Оттава, округ Каунти, Канзас - моему отцу. Сообщи ему, что мы у Кайовов или Шайенов, и они говорят, что когда белые люди заключат мир, мы сможем отправиться домой.

Скажи ему, чтобы он написал об этом Губернатору Канзаса, и что индейцы хотят мира. Отправь ему это, пожалуйста.

Мы были захвачены 9 сентября, в Арканзасе, ниже Форта Лайон. Мое имя миссис Клара Блинн. Моему малышу Вилли Блинну два года.

Сделай для меня все, что можешь. Напиши Уполномоченному по мирным договорам заключить мир этой осенью. Ради нас сделай все, что в твоих силах, и Господь вознаградит тебя за это!

Если у тебя есть возможность послать мне весточку, позволь мне узнать, что ты думаешь об этом. Напиши моему отцу. Отправь ему это. До свидания!

Миссис Р.Ф. Блинн

P.S. - Я в порядке, насколько этого можно ожидать, но мой ребенок, мой дорогой, дорогой маленький Вилли очень слаб. О, Боже, помоги ему! Спаси его, дорогой друг, даже если ты не можешь спасти меня. Опять, до свидания.
Е
За несколько недель до Уашиты, Кастер со своими офицерами
сли Кастер и знал об этой неистовой мольбе, это не меняло дела. Он был солдатом, исполняющим приказы. Без сомнения, он надеялся спасти эту женщину, но это стояло на втором плане, а на первом - уничтожение вражеской твердыни. Угрожать этим людям демонстрацией силы было бы недостаточно, Кастер намеревался сокрушить их. Месяцем ранее капитан Барниц писал Дженни, что никакое милосердие не должно быть выказано. Солдата, попавшего в лапы врага, ожидали пытки и смерть; краснокожий, схваченный Седьмой, не мог рассчитывать на долгую жизнь.

Кастер решил окружить селение Черного Котла, разделив свой полк, почти так же, как он поступил восемью годами позже в Монтане.

Из базового лагеря за солдатами увязалось довольно много собак, и, примерно за полчаса до атаки, Кастер приказал перебить их, поскольку они могли завыть или залаять и таким образом насторожить индейцев. Одним из этих осужденных созданий была дворняжка по кличке Боб, которого сержант Райан называл безобидным как котенок. Большинству собак ремнями обмотали пасти, а затем задушили или зарубили, но Бобу кто-то пронзил голову сторожевым колышком. Через несколько дней Боб воссоединился с отрядом, что кажется невероятным, но Райан утверждает, что так оно и было. Боб прожил еще два года, страдая, вероятно, ужасной мигренью. Он сопровождал Седьмую из Форта Хейс в Канзас-Сити на экспрессе, когда полку было приказано двинуться на юг, чтобы застращать Ку-Клукс-Клан. Во время этой поездки Боб совершил самоубийство. Солдат известный как “Телеграф Смит” напился и стал настолько несдержан, что маленький Боб выпрыгнул в окно, “... и это завершило его карьеру”, говорит Райан, хотя никакая собака, выжившая после того, как ей проткнули колышком голову, не пострадала бы, выпрыгнув из поезда.

Так или иначе, но приказ Кастера означал смерть и двум его псам, а может и больше, чем двум; но они этой участи избежали, по крайней мере, один из них - любимец генерала, стагхаунд по кличке Блучер.

В полной тишине и под покровом тьмы - запрещено говорить кроме как шепотом, передвигаться, нельзя даже унять дрожь озябших ног - его солдаты ожидали зари. И внезапно утренняя звезда всплыла из покрывавшего землю тумана, восходя с таким ослепительным сиянием, что ошеломленные люди по ошибке приняли ее за ракету. Трудно понять, как можно было принять планету за ракету, если только кто-то не связал ее с индейцами. Тем не менее, они и в самом деле решили, что это ракета.

Сиу изобрели способ ночной передачи сигналов при помощи стрел. Смоченный порох следовало налепить на наконечник стрелы и поджечь. Запуская горящие стрелы в определенной последовательности, можно было передавать различные сообщения - визуальный вариант азбуки Морзе. Эти индейцы на Уашите были Шайенами, но воспоминание о фейерверках Сиу могло стать причиной ошибки.

Или же, быть может, некоторые солдаты припомнили фейерверки Шайенов. В Канзасе индейцы придумали разрывные стрелы, которые изготавливались следующим образом. На наконечнике закрепляли капсюль, а сверху надевали матерчатый чехольчик, наполненный порохом. От удара наконечник пробивал капсюль, воспламенявший порох, что могло вызвать небольшой огонь. Это не всегда срабатывало, но Шайены ухитрились при помощи такой ерунды спалить ряд почтовых станций.

Или, возможно, было известно, что Шайены покупали ракеты у торговцев.

Как бы не объяснялось это недоразумение, люди Кастера и сам командир были ошеломлены: “Медленно и величественно она поднималась над гребнем холма, поначалу казавшаяся сверкающим пылающим шариком ярко желтого цвета. Поднявшись выше, она, казалось, увеличилась в размерах, двигалась медленнее, а цвет быстро переходил из одного в другой, поочередно представляя наиболее прекрасные сочетания всех цветов радуги. Казалось, не было ни тени сомнения в том, что мы обнаружены”.

О
Уашита
чень вероятно, что их бы заметили, если бы часовой Шайенов Двойной Волк находился на ногах, а не на спине. Но ночь была морозна, а армия голубых мундиров - далека. Двойной Волк ретировался в свою уютную палатку, где и заснул, что было весьма глупо, поскольку тем днем двое Кайовов остановились в селении с новостями о широком следе, оставленном подкованными лошадьми. Шайены посмеялись над этим

Атака на заре
с
ообщением; они не могли поверить в то, что армия в такую погоду может напасть на них. Один Кайова порывался ехать дальше, но его товарищ хотел остаться, поскольку той ночью у Шайенов были танцы. Итак, Кайовы остались потанцевать, в то время как люди Кастера подбирались все ближе и ближе, а Двойной Волк, окоченевший от холода, лег вздремнуть.

Элизабет в “Следуя за трубой” сделала все что могла, чтобы передать ту холодную ночь: “Возбуждение согревало пылких солдат, и когда оркестр поднес свои холодные губы к еще более холодному металлу и грянул “Гарри Оуэн”, солдатские сердца воспылали энтузиазмом и предвкушением ожидающей их славы”. Очень немногие участвовавшие в боях солдаты циничного двадцатого века могли бы описать свои чувства подобно Элизабет. Впрочем, вполне правдоподобно, что когда оркестр заиграл любимую песню Кастера, проходившую темой по всей его жизни, окоченевшие солдаты яростно и, может быть, даже с энтузиазмом бросились к селению, стреляя в высокие белые палатки Шайенов так быстро, как только могли. Элизабет дома, в безопасности, представила себе эту сцену или же повторила рассказанное ей; но лейтенант Фрэнсис Гибсон был там и также отметил этот патриотический пыл: “Наконец, воодушевляющие мотивы этой бесшабашной мелодии вырвались наружу, наполнив воздух раннего утра веселой музыкой... они увлекли эти хлынувшие со всех сторон кавалькады, массу жаждущей славы кавалерии Дядюшки Сэма...”.

Эта бешеная атака дала Кастеру новое имя. С того дня его называли - помимо прочих имен – Аучесс (Ouchess), Крадущейся Пантерой.

На Территории Дакота пятью годами позже Арикары окрестили его Сыном Утренней Звезды или Дитем Звезд. По крайней мере, именно так он мог получить данное имя. Или же, быть может, скаут Кроу по имени Белый Человек Гонит Его, известный также как Сын Утренней Звезды, даровал это - свое собственное имя - Кастеру. Назвали ли его так сперва Ри или Кроу, Сын Утренней Звезды должен считаться дитем Дакоты; но, очевидно, вернее будет сказать, что символически он был рожден на заре в Оклахоме под ярким мягким светом Венеры 1 . Неважно, как он приобрел его - ему нравилось, когда его называли Сыном Утренней Звезды. Без сомнений Кастер любил это имя больше чем те несколько прозвищ, которыми его прозывали солдаты: Крепкий Зад, Железная Задница, Локоны.

Во время этой атаки пуля пробила сердце внука Александра Гамильтона 2 - капитана Льюиса Гамильтона. Вероятно, она была выпущена из ружья воина по имени Человек С Причудами (Cranky Man). Большинство свидетельств говорит о том, что Гамильтон скакал один впереди своей роты. В “Моей жизни” Кастер намекает, что они с капитаном скакали бок о бок, хотя и написал матери Гамильтона, что они как раз разделились. Согласно офицеру, видевшему что произошло, Гамильтон конвульсивно дернулся, “застыл в стременах, и таким образом труп пронесся еще несколько ярдов, прежде чем упал с лошади...”. Ему было двадцать четыре года - самый молодой капитан регулярной армии. Говорят, он был честолюбив, энергичен, одарен и популярен.

На его шинели, позже подаренной Историческому обществу Оклахомы братом убитого, след от одной пули, и не спереди, а позади - под правой лопаткой. Этот странный факт стал поводом для предположений, что некий кавалерист намеревался застрелить Кастера, но случайно попал в Гамильтона. Хотя это и возможно, нет доказательств, подкрепляющих эту версию. Правильное объяснение может заключаться в том, что Гамильтон скакал в шинели нараспашку, пуля прошла через его тело и, выйдя, пробила шинель позади. Убивший его воин был пешим - деталь, отмеченная Джорджем Бентом, которому Красная Голень и Магическая Лосиная Трубка рассказали, что Человек С Причудами выскочил из своей палатки и застрелил офицера, позже идентифицированного как Гамильтон. Отсюда следует, что пуля должна была ударить снизу вверх. Это обстоятельно подтверждено в рапорте военного врача Генри Липпинкотта: “Пуля вошла на пять дюймов ниже левого соска и вышла у нижнего угла правой лопатки”.

Гамильтон развлекался, делая зарисовки, и явно преуспел в этом: Историческое общество Оклахомы владеет сделанным пером рисунком, на котором изображен какой-то политик или государственный деятель в цилиндре. Этот рисунок напоминает безжалостные карикатуры Домье 3 . Капитан любил зарисовывать образы своих товарищей по Седьмой, но после того, как все вдоволь посмеялись над ними, он разрывал их на клочки: “таким образом устраняя боль от насмешки”, говорит Элизабет, “которую могло бы вызвать постоянное лицезрение карикатуры”. С трудом можно представить себе подобную изысканность в наши дни.

В
о время экспедиции Хэнкока Гамильтон свел знакомство с журналистом Теодором Дэвисом, а впоследствии, когда Дэвис вернулся на восток, они переписывались. Из лагеря вблизи Форта Додж за месяц до смерти Гамильтон писал, что готовится большая зимняя кампания. Затем он высказал нелестное замечание в адрес генерала Салли, но попросил Дэвиса не публиковать его, опасаясь задеть генеральские чувства. Кроме Гамильтон прокомментировал симпатию к индейцам, выражаемую правительственными Уполномочен-ными по мирным договорам и некоторыми газетами: “Я лишь хотел бы, чтобы доброту ‘Благородного Красного’ смогли познать на себе некоторые наиболее рьяные их почитатели, как мужчины, так и женщины, а не несчастные поселенцы с Сэйлайн и Соломона. Одна из женщин, доставленных в Форт Харкер, была изнасилована двадцатью тремя негодяями... Комсток стал одной из первых жертв этих дикарей. Он и скаут по имени Гровер посетили лагерь Черного Котла - вождя Шайенов, которого считали дружественным, а когда они покидали его, их нагнали и пристрелили. Гровер прикинулся мертвым и спасся...”.

Б
Вождь Сорока
арниц был более удачлив, чем Гамильтон. Он схлестнулся в зрелищном поединке с каким-то Шайеном - Барниц скакал взад-вперед, а индеец прыгал из стороны в сторону. Каждый из

них знал, что просчет может означать смерть. Они выстрелили одновременно. Шайен - возможно Вождь Сорока - вскинул вверх руки и вышел из боя. Годами позже Сорока вспоминал дуэль с крупным офицером на коричневой лошади, что точно описывает Барница.

С
Капитан Барниц
ам капитан получил пулю в живот с такого близкого расстояния, что пламя индейского ружья опалило ему шинель. Много лет спустя Барниц писал, что из-за того, что он наклонился вперед, ружейная пуля ударила в ребро и скользнула вниз, разбив следующее ребро, вырвав кусок из ребра под ним, отрикошетила от него и, пройдя тело насквозь, вышла через мышцу возле позвоночника. Барниц проскакал еще двести ярдов, спешился и лег, зажав в руке поводья своей лошади. Через какое-то время его обнаружили, положили на бизонью накидку и отнесли в полевой госпиталь, где двое врачей - оба страдающие снежной слепотой - решили, что он ранен смертельно. Капитан поверил им и продиктовал послание Дженни: “Передайте миссис Б., что я не так печалюсь о своей ране как о том, что покидаю ее…”.

К всеобщему изумлению он полностью оправился. К Сочельнику Барниц написал Дженни из Кэмп-Саплай, что образование ткани размером с кулак вылезло спереди наружу и напоминало колбасные шарики, которые можно найти в мясных лавках. Доктор Стернберг удалил это “недавно изобретенным любопытным инструментом”.

Случай Барница восхитил доктора Стернберга, который описал его в “Surgeon General’s Circular” № 3 за 1871 год: “Я начал операцию при помощи раздавливающего жома 1 …”. Доктор Стернберг настолько заинтересовался таким ранением, что подарил это образование ткани, известное как “omentum” 2 , вашингтонскому Музею военной медицины, где его выставили на публичное обозрение в сосуде с формальдегидом.

Стернберг и его ассистент доктор Липпинкотт были более или менее правы в том, что ранение смертельно. Барниц прожил долго и умер в 1912 году в возрасте семидесяти семи лет, но вскрытие показало, что причиной смерти стала опухоль, образовавшаяся вокруг раны 1868 года. Вскрытие также обнаружило клочок его армейской шинели, который он со времен Уашиты носил в своем теле.

Круглая пуля большого калибра, подстрелившая Барница, вылетела из заряжаемого с дула ружья Ланкастера - возможно одного из множества ружей, выданных Шайенам правительством на мирном совете у ручья Медисин-Лодж. Барниц сам присутствовал на Медисин-Лодж и был изумлен: “Индейцы подписали договор. Розданы подарки - среди прочего 65 новых револьверов! - и сотни новых разделочных ножей!”.

Восемью годами позже, когда на берегах Йеллоустона майор Рино писал свой рапорт о деле Кастера, он завершил его такими строками: “Душераздирающее зрелище мертвых тел, увенчивающих высоту, на которой пал Кастер, которое моя память живо сохранит до самой смерти, слишком свежо для меня, чтобы не спросить любезный народ этой страны - неужели политика, сталкивающая в бою противоборствующие стороны вооруженные, снаряженные и одетые одним и тем же правительством, не должна быть упразднена”.

Веком позже очевидно, что на этот вопрос майора Рино так и не нашлось ответа.

Как и Барниц, раздражительный Бентин чуть не лишился жизни во время той яростной атаки. Молодой Шайен, очевидно четырнадцати лет от роду, выскочил из палатки вождя, вспрыгнул на лошадь и попытался сбежать. Бентин поскакал за ним, сигналя настолько ясно, насколько можно было в данной ситуации, что если индеец сдастся, то его не тронут. В ответ мальчик развернул лошадь и выстрелил - пуля просвистела у Бентина возле уха. Молодой Шайен стрелял еще дважды. Второй или третий выстрел свалил лошадь Бентина, и капитан кувырнулся в снег. Шайен снова ринулся в атаку. С Бентина было довольно. Он убил индейца.

Этого агрессивного юношу обычно опознавали как сына Черного Котла, но в действительности он приходился вождю племянником. Его звали Голубая Лошадь, и выглядел он младше своего возраста. Согласно Джорджу Бенту, который был женат на племяннице Черного Котла и поэтому должен был знать, о чем говорит, Голубой Лошади было около двадцати одного года, когда он совершил ошибку, напав на решительного бывалого солдата.

Сэнд-Крик. Эхо Сэнд-Крик.

(Внимание: детям и особенно впечатлительным лицам данный материал читать не рекомендуется)

"Будь проклят тот, кто смеет симпатизировать индейцам.Я пришел убивать индейцев, и верю, что под небом нашего Господа для их уничтожения хороши и достойны все средства... Убивайте и скальпируйте всех, больших и маленьких; гниды станут вшами", - Джон Милтон Чивингтон - методистский священник, офицер армии США.

24 июня 1864 года губернатор штата Колорадо Джон Эванс (John Evans) объявил, что все мирные индейцы должны находится в резервации. Стремясь "обеспечить мир в Колорадо" Эванс надеялся повысить свой рейтинг популярности и занять место в Сенате. Поэтому, вслед за первым распоряжением последовало второе: " убить и искоренить всех враждебных индейцев". Для этого был сформирован новый полк из добровольцев, сроком на сто дней, под командованием полковника Джона Чивингтона, еще одного амбициозного человека, который надеялся заполучить высокую политическую должность, убивая индейцев.

Сиу, шайены и арапахо были уже наслышаны о двуличных политических маневрах белых. Несмотря на то, что многие общины оказывали сопротивление поселенцам, в прошлые годы, они стали более восприимчивы к аргументам вождя шайенов Черного Котла (Мокетавато), о необходимости заключить мир. Сам Черный Котел получил даже американский флаг из рук президента Линкольна во время поездки в Вашингтон и очень гордился этим. К тому же, вождь своими глазами видел огромное количество белых и их мощные машины, он понимал, что если индейцы не заключат мир, то будут уничтожены. Однако не все вожди были готовы сложить оружие. Несмотря на то, что Эванс и Чивингтон жаждали славной победы над "дикарями", они все же обещали Черному Котлу, что его народ будет в безопасности, если они прибудут к форту Лайон.

100 дней были на исходе, интерес к Чивингтону падал и он стал просто безумен в своем желании убивать индейцев, уже не важно каких, мирных или враждебных. Лагерь Черного Котла был самым подходящим для этого. На рассвете 29 ноября 1864 года, Чивингтон с 700 добровольцами, многие из которых были пьяны, напали на шайенов.

Капитан Сайлас Соул и лейтенант Джозеф Крамер 1-го кавалерийского полка Колорадо отказались выполнить приказ Чивингтона.

"Я был в лагере, когда Чивингтон приготовился к атаке и видел как солдаты спешили, тогда я понял что артиллеристы приготовились обстреливать лагерь.. Я пробежал около пяти миль на северо-восток, пока не наткнулся на индейскую женщину, ведущую лошадей. Это была моя кузина, одна из дочерей Белой Антилопы. Я пошел вместе с ней к Смоки-Хилл. Началась стрельба, солдатам не оказывали сопротивления и я бежал..." Эдмонд Герье, метис.

Большинство индейских воинов в это время были на охоте, поэтому жертвами ужасной резни стали в основном женщины и дети.

"Полковник Чивингтон не отдавал распоряжений насчет пленных, и я убивал все что движется. Я искренне верил, что индейцы это препятствие на пути цивилизации и должны быть уничтожены". Майор Джейкоб Даунинг, 3-ий кавалерийский, Колорадо.

Черный Котел поднял над типи американский флаг и белый флаг, в ответ Чивингтон поднял руку для атаки.

"Я видел реющий американский флаг и слышал, как Черный Котел призывал всех собраться у флага. Я так же видел белый флаг. Эти флаги нельзя было не заметить. Когда же по ним открыли огонь индейцы стали разбегаться, некоторые спешили укрыться в свои палатки.. Я думаю, в лагере было не более 600 человек, около 35 воинов и около 60 стариков. Все остальные мужчины были далеко от лагеря, на охоте".

Роберт Бент, ранчьеро, проводник Чивингтона.

Зазвучали выстрелы ружей и гаубиц, жители лагеря разбегались в страхе, солдаты преследовали убегавших индейцев.

"Сотни женщин и детей, падали перед нами на колени и молили о пощаде. Энтони кричал: "Убейте этих сукиных детей!"... Резня продолжалась шесть-восемь часов. Я говорю тебе, Нэд, очень трудно назвать цивилизованным человека, который разбивает голову ребенку, стоящему на коленях. Некоторые пытались бежать в прерии, но их настигали всадники. Все тела были ужасно изуродованы. Одной из женщин разрезали живот, достали из нее ребенка и оскальпировали...". Из писем капитана Сайласа Соула.

"Уважаемый майор, для начала я хочу написать Вам о великой индейской резне и признаюсь, я стыжусь того, что участвовал в ней, вместе с полковником Чивингтоном... Мы двигались всю ночь, как воры во тьме, до излучины Сэнди в деревне Черного Котла было 103 палатки, где, как говорят, находилось около 500 человек, 350 из которых женщины и дети. Мы потеряли 10 человек, и 40 получило ранение. Убито не более 250 индейцев, в основном женщины и дети, из которых не более 200 женщин и детей и не более 75 мужчин. При правильном командовании они были бы убиты все, и мы не потеряли бы 10 человек. После боя предо мной предстало такое зрелище, которое, я надеюсь, больше не увижу никогда... Мужчины, женщины и дети были оскальпированы, им отрезали пальцы, что бы снять кольца.. одну скво вспороли и вытащили из нее ребенка, маленьких детей расстреливали, а они просили не убивать их (для унижения всех раздевали) (женщин ставили на колени и расстреливали, они умоляли не стрелять)… Большинство индейцев дали по 4-5 скальпов… Черный Котел говорил, что был рад, когда увидел нас, ведь майор Уинкуп обещал ему мир, а Левая Рука стоял под огнем, сложив руки на груди, и повторял, пока его не подстрелили: "Солдаты не причинят мне боль, солдаты мои друзья"".

Из письма лейтенанта Джозефа Крамера майору Уинкупу, 19 декабря 1863 г.

"Я видел бегущих скво.. когда же преследовавшие солдаты настигли их, женщины повернулись к ним лицом, чтобы те могли видеть, что перед ними не воины и просили о пощаде, но, солдаты расстреляли всех. Около 30-40 скво отправили навстречу солдатам девочку лет шести, с белым флагом на палке, она даже не успела сделать и несколько шагов, как ее убили. Всех убитых, которых я видел, были оскальпированы. Я видел тело Белой Антилопы с отрезанными гениталиями и слышал, как один солдат говорил, что сделает из них кисет. Я видел целую кучу убитых грудных младенцев, лежащих рядом со своими матерями"-свидетельство одного из участников резни.

"Пальцы и уши отрезали от тел вместе с украшениями. Тело вождя Белая Антилопа, которое лежало отдельно на дне каньона, удостоилось особого внимания. Помимо скальпирования солдаты отрезали ему нос, уши и мошонку, чтобы сделать из неё кисет..." Стэн Хойг,один из участников резни. "Я видел тела индейцев, расчленённые на множество кусков; изувеченные так, что это невозможно представить; женщины, разрезанные на мелкие куски... ножами; скальпированные, с раскроенными черепами; двухмесячные дети... там лежали люди всех возрастов, от грудных младенцев до воинов... И кто их изувечил? Армия США..."-Джон С. Смит, один из участников резни.

"Все тела убитых были страшно изуродованы, все женщины, мужчины и дети были оскальпированы, их гениталии были вырезаны, солдаты украшали свои седла женскими гениталиями"-лейтенант Джеймс Коннер.

"Я видел, как один маленький нагой ребенок,ему было года три, не более, он еще только встал на ноги, шел за индейцами. Один из солдат выстрелил в него с расстояния 75 метров, но промахнулся. Другой слез с лошади и сказал, что сделает это сам, но тоже промахнулся. Третий подошел ближе, выстрелил и малыш упал"-майор Скотт Энтони, 1-й кавалерийский, Колорадо.

Черный Котел в этой резне потерял жену, но сам уцелел и в дальнейшем продолжал искать мир с белым человеком. Он погиб 27 ноября 1868 года, в долине Уошито, в резне, которую устроил шайенам еще один амбициозный генерал по имени Дж. А. Кастер.

Части тел убитых на Сэнд-Крик были доставлены в Денвер и выставлены на показ, в качестве трофеев. В ответ на массовые убийства некоторые шайены с союзниками арапахо и племенами лакота-сиу совершили военные рейды по всей северной части Великих равнин, особенно вдоль реки Платт. Это стало началом почти десятилетней войны на северных равнинах.

Об этой резне узнали многие из американцев и отреагировали на нее с ужасом и отвращением. Правительство США создало комиссию для расследования действий полковника Чивингтона. Перед комиссией Конгресса, изучавшей обстоятельства бойни, Чивингтон утверждал, что были убиты 500–600 индейских воинов. Историк Алан Бринкли писал, что были убиты 133 индейца, из которых 105 женщины и дети. Белый очевидец Джон С. Смит сообщал о 70–80 убитых индейцах, включая 20–30 воинов, что согласуется с данными Бринкли относительно числа убитых воинов. Джордж Бент, сын американца Вильяма Бента и индейской женщины, который находился в лагере во время атаки и был ранен, давал разные оценки потерь индейцев. 15 марта 1889 года он написал о 137 убитых: 28 воинов и 109 женщин и детей. Но 30 апреля 1913 года, в пожилом возрасте он написал о "примерно 53 мужчинах" и "110 женщинах и детях" убитых и множестве раненых. В силу малочисленности индейцев для некоторых индейских родов потери женщин и детей были очень тяжелым ударом. Первоначальные отчёты сообщали о 10 убитых и 38 раненых американских солдатах. Но в итоге насчитали 4 убитых и 21 раненого в 1-ом кавалерийском полку и 20 убитых и 31 раненого в 3-ем полку, в сумме 24 убитых и 52 раненых. С учётом внезапности нападения и многократного перевеса в силах потери американской армии представляются чрезмерными. Эти потери были следствием дружественного огня пьяных солдат Чивингтона. К тому времени сам Чивингтон и его солдаты оставили военную службу и были уже неподсудны военно-полевому суду. Политические амбиции Чивингтона рухнули. Прожив некоторое время в Калифорнии и Огайо, он вернулся в Денвер, где работал помощником шерифа,скончался 4 октября 1894 года от рака. Эванс, распрощавшись со своей мечтой о месте в Сенате, ушел в отставку и занялся строительством железных дорог в Колорадо.

В 1865 году правительство Соединенных Штатов обещало выплатить жертвам этой резни репарации и наделить их земельными участками в 320 акров.

В 1996 году Генеральная конференция Объединенной методистской церкви извинилась "за зверства, совершенные в Сэнд-Крик, за смерть женщин и детей". Обещание правительства же до сих пор не выполнено.

Индейцы верят, что с тех самых пор души убитых неприкаянно бродят в этих местах.

«Кое-кто из нас постоянно слышит духов, кто-то слышит голоса женщин, а я слышу голоса детей»-вождь Лэйрд Кометсевах.

Перевод и дополнения: Александр Caksi *Два Волка*. Редакция текста: Кристина Махова.

Эхо Сэнд-Крик.

9 сентября 1990 года необычное событие произошло в местечке в шести милях западнее и двух милях севернее Рассел-Спрингс, в округе Логан. Здесь встретились потомки Джона и Лидии Джерман, а также потомки Магической Воды и Мочи (Бизоньего Теленка), чьи предки столкнулись на этом самом месте 11 сентября 1874 года. В этот день бэнд шайен из 15 воинов и двух женщин атаковали и убили пятеро членов семьи Джерман.

Почти десятью годами ранее 112 шайенских семей подверглись резне ополченцами из Колорадо под началом полковника Чивингтона. Эта бойня произошла в округе Кайова на Сэнд-Крик, Колорадо, 29 ноября 1864 года.
Черный Котел и его люди расположились лагерем у форта Лайон и старались жить, следуя указаниям командующего фортом, считая, что тем самым они находятся под защитой правительства США. Над лагерем развевался американский флаг; когда началась атака, Черный Котел поднял и белый флаг. Но это не спасло шайен.
Женщина Бизоний Теленок, которой на тот момент исполнилось 23 года, была на Сэнд-Крик; у нее на глазах погибла ее семья. Она видела, как на куски резали ее близких длинными, тонкими ножами. С некоторых, еще живых, сдирали скальпы, детей расстреливали в упор. Многими из жертв этой резни были женщины, дети и старики, которые пытались укрыться в песках.
Четыре года спустя, 27 ноября 1868 года, Женщина Бизоний Теленок пережила еще одну трагедию, постигшую ее народ. На рассвете 7-ая кавалерия генерала Джорджа Армстронга Кастера атаковала мирную деревню Черного Котла на Уошита-Ривер, Индейская территория. В «битве на Уошите» погиб майор Джоэл Г. Эллиот, в честь которого был назван форт Эллиот 21 февраля 1876 года.
Область охотничьих земель шайенов включала в себя нынешний Канзас, Колорадо, Небраску, Вайоминг и Блэк-Хиллс Южной Дакоты. Шайены следовали за своим лидером, Магической Водой, мужем Женщины Бизоньего Теленка, близ Смоки-Хилл-Ривер в Канзасе.
В 1874 году Магическая Вода стал главой воинского сообщества Тетива. Кавалерия США, как и охотники на бизонов, были хорошо знакомы с ним, так как Магическая Вода, защищая образ жизни и традиции своего народа, отчаянно сопротивлялся их вторжению на его родные земли. Магическую Воду всегда сопровождала Бизоний Теленок, женщина-воин, его верная жена. 27 июня 1874 года Магическая Вода выкурил трубку с команчами Куана Паркера и кайова, возглавив шайенов на Эдоуб-Уэллс во время атаки старого торгового поста.

Во время резни на Сэнд-Крик, Джон Джерман из округа Фэннин, Джорджия, служил солдатом в армии конфедератов, сражаясь на фронтах Гражданской войны. За время службы его хозяйство пришло в полный упадок. По возвращению домой в 1865 году, он нашел свое хозяйство разоренным партизанскими рейдами. Смогли уцелеть лишь жена, дети и несколько животных. Получив письмо от друга, где тот описывал радужные перспективы в Колорадо, Джон Джерман решил ехать на запад. Он готовился к переезду почти пять лет, и 10 апреля 1870 года вместе с семьей покинул Джорджию. Путешествие в самодельном крытом фургоне было очень медленным. Часто семья Джерман останавливалась в пути, чтобы хоть немного заработать денег для продолжения своего пути. Им достался участок в Миссури, однако здешний климат не подходил для Джона и Кэтрин, одной из его дочерей. Поэтому, продав участок за пару волов и крытый фургон, Джерманы продолжили свой путь на запад.
Добравшись до Канзаса, Джерманы направились на северо-запад, достигнув железнодорожных путей Юнион Пасифик. В Эллиасе Джону сказали, что станционные агенты не продадут ему даже кружки воды. Таким образом, он решил двигаться Баттерфилдским путем, старым дилижансным маршрутом проходившим близ Смоки-Хилл-Ривер. Когда он поинтересовался, насколько этот путь опасен, то ему ответили, что риск не велик, так как в течение нескольких лет там ничего не случалось. Несколько индейцев, которые встретились им на пути, казалось, были настроены весьма доброжелательно. Однако семья Джерман ничего не знала о войне белых с шайенами.
10 сентября 1874 года двое мужчин, повстречавшиеся Джерманам, сказали, что те находятся в дне пути от форта Уоллес. Обрадовавшись тому, что скоро они будут среди белых, семья Джерман в последний раз все вместе встали лагерем.
На рассвете следующего дня, когда Джерманы покинули свою стоянку, их атаковал бэнд шайенов из 15 человек и 2 женщин. Индейцев возглавляли Магическая Вода и Женщина Бизоний Теленок, которая и убила Джона топориком. Лидия (Кокс) Джерман, Ребекка Джейн (20 лет), Стивен (19 лет) и Джоанна (15 лет) были убиты и оскальпированы. В живых остались Кэтрин (17 лет), София (12 лет), Джулия (12 лет) и Аделаида (5 лет).
(Рассказ о семье Джерман был опубликован в книге «Girl Captives of the Cheyennes», написанной в 1927 году Грейс Е. Мередит, племянницей Кэтрин)
Спустя три недели после этой резни оскальпированные тела пятерых убитых были найдены и похоронены отрядом солдат из форта Уоллес. Близ сожженного фургона была найдена Библия семьи Джерман, содержащую имена и возраст девяти членов семьи Джона Джермана. Поскольку мертвых тел было лишь пять, солдаты пришли к выводу, что оставшиеся в живых захвачены индейцами, поэтому был начат их интенсивный поиск.
Шайены, зная, что их будут преследовать, направились на юг Индейской территории. Они передвигались по ночам, все время разговаривали друг с другом шепотом, и ели немного, лишь днем. Думая, что смогут уйти от солдат, шайены разбились на небольшие бэнды.

Спустя почти две недели Джулия и Аделаида, находившиеся в бэнде у Серой Бороды, были оставлены в прерии. Они скитались, пока не нашли след, оставленный фургоном, который привел их к ручью, где стояли лагерем солдаты. Там они нашли немного старых галет, кукурузу и остатки мяса. Довольствуясь этими объедками, диким виноградом, плодами каркаса и зелеными побегами травы, Джулия и Аделаида сумели выжить.
Между тем шайены с Кэтрин и Софией прибыли в лагерь Каменного Теленка, вождя шайен, который выступал против рейдов на белых людей. Этот лагерь насчитывал около 300 типи и, вероятно, находился на северо-востоке Нью-Мексико - так называемая «Ставка Равнин». Кэтрин и София были вынуждены выполнять работу индейских женщин. Они заготавливали хворост, шили одежду костяными иглами и нитями из сухожилий бизона и готовили пищу.
Когда до Каменного Теленка дошли вести о том, что армия США разыскивает и требует вернуть четырех девушек, он сразу же велел найти двух младших девочек, оставленных в прерии. 7 ноября 1874 года группа из 200 шайенов обнаружила Джулию и Аделаиду у ручья (это было на ранчо Т.Д. Хобарт на Уошита, округ Хемфилл).
Джулия и Аделаида были доставлены в лагерь Седой Бороды на МакКлеллан-Крик.
На следующее утро, 8 ноября 1874 года, лагерь Серой Бороды был атакован лейтенантом Фрэнком Болдуином. Кэтрин и София были поспешно отправлены с авангардом. В то время, как Джулия и Аделаида были оставлены позади. Полуголодных, одетых в лохмотья, нашли их солдаты, под бизоньими накидками. Девочек доставили в Кэмп-Саппли, а затем в форт Ливенворт, Канзас.
Кэтрин и София были освобождены в агентстве шайенов на Индейской территории 2 марта 1875 года. Они воссоединились с Джулией и Аделаидой и были взяты под опеку полковника (впоследствии генерала) Нельсона Майлза. Когда Майлзу было поручено другое задание, девушки проживали некоторое время в семье Патрика Корни в округе Сенека, Канзас. Правительство выделило деньги из шайенских аннуитетов на воспитание и содержание девушек. Их дедушки, Томас Джерман и Уильям Кокс, хотели, чтобы они вернулись в Джорджию, но Кэтрин решила, что у них будет больше перспектив в Канзасе. Девушек попросили указать на индейцев, которые плохо обходились с ними. 25 апреля 1875 года Магическая Вода, Женщина Бизоний Теленок и 31 другой шайен без суда и следствия, без какой либо правовой защиты были отправлены, как военнопленные, в форт Мэрион, Флорида. Все шесть недель пути Магическая Вода и его жена были закованы в цепи и кандалы. Они вернулись в форт Ливенворт в 1878 году. Женщина Бизоний теленок умерла в 1925 году, в возрасте 90 лет. Кэтрин вышла замуж за Эмоса Свердфегера и жила в Калифорнии, где и умерла в 1932 году. София состояла в браке с Альбертом Фельдманом и провела большую часть своей жизни на ферме к югу от Гумбольдта, Небраска. Умерла там же в 1949 году. Джулия вышла замуж за Говарда Риза, затем они развелись, и вторым ее мужем стал Альберт Брукс. Умерла в Калифорнии в 1959 году, в возрасте 92 лет. Мужем Аделаиды стал Фрэнк Эндрюс, чья ферма находилась близ Берне, Канзас. Аделаида родила 11 детей. Ее дочь, Рут Биери (89 лет), и ее сын, Кларенс Эндрюс (85 лет), принимали участие в воссоединении, проходившим 9 сентября 1990 года.
В 1925 году Т. Д. Хобарт, который был очень заинтересован в исторических исследованиях, переписывался с Джулией и Аделаидой. Они писали, что мало что помнят о днях своих странствий в прерии, кроме холода, голода, волков (койотов) и добрых солдат, которые освободили их.
Джулия вспоминала, что однажды Аделаида съела целую галету, которую она должна была разделить с Джулией. Когда София и Аделаида отправились в гости к Кэтрин в 1928 году, они остановились на Пампа, чтобы встретиться с Хобартом. Ряд историков и судей сопровождали Хобарта и сестер на то место, где, как считалось, находился индейский лагерь во время их спасения. 12 ноября 1936 года на этом месте и в городском парке Лефорс были установлены памятные таблички в рамках празднования столетия независимости Техаса. В рамках празднования 50-летия округа Грэй в 1952 году Джулия, единственная из оставшихся в живых сестер, посетила Пампа и была доставлена на место ее предполагаемого спасения.
В апреле 1990 года музей Уайт Дир Лэнд, находящийся в Пампе, получил запрос от Арлин Фельдман Джаукин, правнучки Софии Джерман Фельдман. Она пыталась найти хоть какую-то дополнительную информацию о спасении Джулии и Аделаиды. Она также сообщила, что обратилась к Джону Л. Сипесу, младшему пра-правнуку Магической Воды и Женщины Бизоньего Теленка, и что они планируют провести воссоединение потомков, переживших некогда две бойни.
В сентябре 1990 года, в день воссоединения, ок. 850 человек отправилось на то место, где произошло убийство семьи Джерман. Они приехали из Мексики, Калифорнии, Орегона, Висконсина и других штатов. На встрече присутствовало 105 потомков семьи Джерман и 35 индейских потомков. Предваряя церемонию воссоединения, шайены провели свою традиционную церемонию, на которой присутствовали только шайены, все остальные могли наблюдать за действом на расстоянии 75 футов. Капитан Майкл Л. Бон, президент ассоциации «Баттерфилд Трэйл», выполнял роль церемонимейстера во время церемониала воссоединения. После возложения цветов 7-ой кавалерией Форта Уоллес собравшиеся исполнили национальный гимн, и слово было дано преподобному Паулу МакНаллу.
Затем капитан Бон пригласил потомков семьи Джерман, шайенских семей и потомков генерала Нельсона Майлза. Он также представил полковника Лагранжа из Форт-Райли и Марка Маги, который представлял командование Форта Ливенворт. Также были представлены представители различных исторических организаций. Со вступительным словом выступил Лесли Линвилл, автор и историк из Колби, Канзас. Он и его жена Берта провели большое количество исследований мест, связанных с семьей Джерман. Арлин Джаукин выступала первой, она жила рядом со своей прабабушкой и хорошо знала ее. Ферма, которую София купила вместе с мужем в 1880 году, сейчас принадлежит Арлин и ее братьям. Арлин связала истории, которые она слышала от прабабушки, с информацией, которую она получила во время своих обширных исследований. В заключении она сказала: «В последний раз наши семьи встречались 116 лет назад, пра-прабабушка Джона убила моего пра-прадеда. Джон и я обещаем творить лишь добро».
После Арлин слово взял Джон Л. Сипес-младший, который также проделал большую работу, изучая архивы и отделы рукописей в Оклахомском историческом обществе. Он сотрудничает с группой, которая содействует беспристрастному отражению исторических событий с участием в этом самих шайен.
Интересен тот факт, что Джон сам наполовину немец - его мать немка по национальности. Джон отметил, что, когда он прибыл на Смоки-Хилл-Ривер, его не покидало чувство, что он вернулся домой. Он рассказал, что, будучи еще ребенком, он слышал много историй о том, как его пра-пра-бабушка с ужасом наблюдала, как люди Чивингтона расправляются с ее семьей. Изучая историю расправы над его народом, Джон чувствовал себя очень угнетающе, и не менее угнетающие чувства возникали у него, когда он изучал расправу над семьей Джерман. Он выразил надежду, что это воссоединение приведет к лучшему пониманию, и веру, что барьеры между людьми смогут быть разрушены.
Комиссия, запланировавшая воссоединение, надеется, что историки Высоких Равнин будут стремиться изобразить эту историю беспристрастно и справедливо для обеих сторон, индейской и не-индейской. Те, кто принял участие в воссоединении, получили возможность приобрести опыт, в котором прошлое и настоящее сошлись таким образом, какой историческая книга никогда не смогла бы передать.