Морозовы династия фабрикантов. Династия купцов морозовых. Лира Муховицкая - Морозовы. Династия меценатов

Искренний интерес к истории своего государства, народа, культуре в целом – показатель социального здоровья общества. Нельзя предвидеть будущего, но можно, изучая историю, учиться избегать трагических ошибок, которые слишком дорого обходятся как обществу в целом, так и отдельным его гражданам. Кто мы? Откуда мы? Какие уроки мы можем извлечь из нашего прошлого? И кто они, герои истории, которые могут служить примером потомкам? И всегда ли они достойны своей памяти? Морозовы – старинный русский старообрядческий род купцов и промышленников. Представители этого рода были крупными, как бы сейчас сказали, текстильными промышленниками-мануфактурщиками, богатыми – первогильдейными – купцами, основателями предприятий, учебных заведений. Вместе с тем этот род дал нам высокообразованных людей, меценатов, коллекционировавших предметы музейного искусства, историков. Но самый известный факт из жизни этой славной династии – покровительство не только науке и искусству, но и революционному движению в России 1917 г. Существует большое количество расхожих мифов, кочующих из одного издания в другое. Попробуем разобраться в хитросплетении исторических фактов и домыслов.

Из серии: Династии

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Морозовы. Династия меценатов (Лира Муховицкая, 2014) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

Морозовы-Абрамовичи

ОЛИМПИАДА АБРАМОВНА (1836 – 29.03.1870), ЕВДОКИЯ АБРАМОВНА (1848 – 1918), ОЛЬГА АБРАМОВНА (1849 – 27.12.1918) и ИВАН АБРАМОВИЧ (ск. 1856) были старообрядцами поповского согласия. Все они похоронены на Рогожском кладбище в Москве.

АБРАМ АБРАМОВИЧ МОРОЗОВ

(22.10.1839 – 25.02.1882)

Абрам Абрамович возглавлял правление Тверской мануфактуры. Перед женитьбой на Варваре Алексеевне Хлудовой (1848 – 1917) он перешел в единоверие. У них были три сына: Михаил, Иван и Арсений. Похоронен Абрам Абрамович на территории Всехсвятского монастыря в Москве. Варвара Алексеевна Морозова была дочерью купца первой гильдии, крупного текстильного фабриканта, перешедшего в единоверие, Алексея Ивановича Хлудова. После смерти Абрама Абрамовича она стала директором правления Тверской мануфактуры. Жила в Москве в своем особняке на Воздвиженке. Много сил и средств отдавала благотворительной деятельности. Она исполняла попечительские обязанности в десяти обществах и заведениях, была создательницей Тургеневской библиотеки. В 1887 году внесла 500 тысяч рублей на устройство психиатрической клиники медицинского факультета Московского университета, а позднее 70 тысяч рублей на организацию университета Шанявского. Варвара Алексеевна финансировала Музей кустарных изделий в Москве, издавала газету «Русские ведомости», была председателем Московского женского клуба. Подробнее о жизни и благотворительной деятельности этой замечательной женщины мы расскажем в отдельной главе.

Во втором, гражданском, браке с Василием Михайловичем Соболевским она имела детей: Глеба Васильевича Морозова (род. в 1885) и Наталью Васильевну Морозову (род. в 1887). Похоронена Варвара Алексеевна на Ваганьковском кладбище в Москве.

МИХАИЛ АБРАМОВИЧ МОРОЗОВ

(1870 – 12.10.1903)

Михаил Абрамович окончил историко-филологический факультет Московского университета. Позже стал коллежским асессором, директором Товарищества Тверской мануфактуры. Он жил в Москве в особняке на Смоленском бульваре. Был видным общественным деятелем, гласным Московской городской думы, членом советов целого ряда благотворительных учреждений. Собирал коллекцию русской и европейской живописи, которую завещал Третьяковской галерее. Автор нескольких трудов по истории. Из старообрядчества перешел в официальное православие и был старостой Успенского собора в Кремле. Похоронен Михаил Абрамович в Покровском монастыре в Москве. В браке с Маргаритой Кирилловной Мамонтовой (1873 – 1958) имел четверых детей: Юрия, Елену, Михаила и Марию. Маргарита Кирилловна была дочерью Кирилла Николаевича Мамонтова. Известная меценатка, одна из директоров московского отделения Российского музыкального и филармонического общества, она субсидировала С. П. Дягилева, покровительствовала А. Н. Скрябину, а также владела издательством «Путь», финансировала журналы «Новый путь» и «Московский еженедельник». В ее особняке на Смоленском бульваре художник В. А. Серов написал портрет пятилетнего сына Морозовых Миши («Мика»).

ИВАН АБРАМОВИЧ МОРОЗОВ

(1871 – 22.06.1921)

Иван Абрамович был мануфактур-советником и возглавлял правление Товарищества Тверской мануфактуры. В 1898 году был избран председателем Московского купеческого собрания. Помимо этого он был членом Московского биржевого комитета и директором правления Мугреево-Спировского лесопромышленного товарищества. Иван Абрамович коллекционировал западную живопись, оказывал материальную помощь филармоническому и русским музыкальному обществам. Он был женат на актрисе Евдокии Сергеевне Кладовщиковой (1885 – 1959).

АРСЕНИЙ АБРАМОВИЧ МОРОЗОВ

(1874 – 24.12.1908)

Арсений Абрамович был пайщиком Тверской мануфактуры и хозяином знаменитого «Мавританского замка» на Воздвиженке (сейчас Дом дружбы с народами зарубежных стран). Он много занимался попечительской деятельностью, был членом совета Московского общества призрения и Московского филармонического общества. От брака с Верой Сергеевной Федоровой у них была дочь Мария (род. в 1904).

ДАВИД АБРАМОВИЧ МОРОЗОВ

(12.09.1843 – 24.12.1893)

Как и его братья, Давид Абрамович был потомственным почетным гражданином, совладельцем Товарищества Тверской мануфактуры. Он основал богадельню своего имени в Шелапутинском переулке. Перешел в единоверие. Его жена Елизавета Павловна Сорокоумовская (1849 – 1932) пожертвовала средства на постройку Гинекологической клиники на Девичьем поле. В браке у них родились дети: Серафима, Маргарита, Антонина и Николай. Похоронен Давид Абрамович во Всехсвятском единоверческом монастыре, а Елизавета Павловна – на Миусском кладбище в Москве.

ИВАН САВВИЧ МОРОЗОВ

(21.06.1812 – 19.10.1864 гг.)

Четвертый сын С. В. Морозова Иван Саввич был покровским первой гильдии купцом, жил в Москве на Николо-Ямской, а затем на Большой Алексеевской улице. Женат он был дважды: первый раз – на Арине Михайловне (ск. в 1853), а второй – на Феодосии Ермиловне Медведевой (1837 – после 1917). Иван Саввич был старообрядцем поповского согласия. Его вторая жена Феодосия Ермиловна была активно жертвовательницей Рогожской общины. В память своего сына Сергея она на Рогожском кладбище построила двухэтажную лечебницу для больных с амбулаторией и аптекой, а в деревне Устьяново (ныне Орехово-Зуевский район) возвела церковь. У Ивана Саввича и Феодосии Ермиловны были дети: Александра, Мария, Клавдия, Николай и Сергей.

СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ МОРОЗОВ

(2.08.1861 – 31.12.1904)

На средства Сергея Ивановича был построен комплекс «Боярский двор» на Старой площади в Москве. Он же пожертвовал деньги на строительство Противоракового института на Девичьем поле. Похоронен Сергей Иванович на Рогожском кладбище в Москве.

В 80-х годах XIX века «Товарищество Никольской мануфактуры „Саввы Морозова сын и К°“» являлось крупнейшим в России текстильным комбинатом, который состоял из трех главных (в поселках Никольском, Городищах и Ваулове) фабрик и девяти вспомогательных предприятий. Никольская мануфактура, которую после смерти Саввы Васильевича возглавил его младший сын Тимофей Морозов, по сумме годового производства занимала третье место среди фабрично-заводских предприятий России. Деятельным помощником отца Тимофей Морозов стал в 1840-е годы.

ТИМОФЕЙ САВВИЧ МОРОЗОВ

(1823 – 10.10.1889)

Тимофей Саввич занимал особое место в московской купеческой иерархии. Мануфактур-советник, потомственный почетный гражданин, купец первой гильдии, глава правления Никольской мануфактуры, член совета Московского купеческого банка, председатель совета Московского купеческого общества взаимного кредита, член Правления Курской железной дороги, председатель Московского биржевого комитета, гласный Московской городской думы – все это Тимофей Саввич Морозов. В 1850 году Тимофей Морозов встал во главе «Торгового дома Саввы Морозова», а после смерти отца переименовал фирму в 1873 году в «Товарищество Никольской мануфактуры „Саввы Морозова сын и Кo“». Тимофей Саввич унаследовал самую крупную из четырех морозовских мануфактур. В 1859 году в селе Ваулове Владимирской губернии он основал Вауловскую мануфактуру для ручного ткачества, а в 1883 году для выпуска бельевых тканей построил Городищенскую отбельно-механическую фабрику. Правление и главная контора Никольской мануфактуры находились в Москве в Большом Трехсвятительском переулке. Т. С. Морозов первым из российских текстильных промышленников отказался от заграничных специалистов, на работу он нанимал только молодых русских инженеров. Фанатичный старообрядец, Тимофей Саввич с подчиненными был суров. За жестокий нрав и жажду наживы рабочие называли его «колдуном» и «вампиром». Торговые конторы фирмы Т. С. Морозова располагались во многих городах России. Фирма также имела свои отделения на Нижегородской ярмарке, в Омске и Ирбите. Она изготавливала ткани «для простого люда» – нанку, плис, бязь, миткаль, кретон, марлю и т. д. Помимо России ткани, выпущенные на предприятиях Тимофея Морозова, продавались в Китае, Персии и Средней Азии. Ежегодно реализовывалось товаров на сумму в 21 миллион рублей. Образцы продукции Никольской мануфактуры не раз удостаивались высших наград на мировых и всероссийских выставках.

Тимофей Саввич был женат на Марии Федоровне Симоновой (09.02.1830 – 18.06.1911), дочери купца 2-й гильдии и богатой наследнице. Морозовы много денег жертвовали на благотворительные дела. На средства Т. С. Морозова построена Гинекологическая клиника на Девичьем поле в Москве. После смерти мужа Мария Федоровна Морозова много средств пожертвовала на строительство церквей, здания для лаборатории механической технологии волокнистых веществ Московского технического училища, богаделен и других объектов. От брака Тимофея Саввича и Марии Федоровна родились дети: Елена (род. в 1849), Анна (1849 – 18.02.1924), Алевтина (22.06.1850 – 19.07.1876), Александра (20.10.1854 – 04.02.1903 гг.), Иван (род. в 1855), Арсений (род. в 1857), Юлия (06.06.1858 – 29.01.1920), Савва (3.02.1862 – 13.05.1905) и Сергей (28.07.1863 – 11.12.1944). Умер Т. С. Морозов в своем имении в Мисхоре в Крыму.

МОРОЗОВЫ

Ситцевая империя

Фамилия Морозовы была известна всем и каждому в России XIX- начала XX века. В ткани, произведенные Морозовскими мануфактурами, одевалась вся страна: в ситец - крестьяне и рабочие, в пышный бархат и нежный гипюр - знать и купечество.

Все представители этого семейства отличались сильной волей и умением делать деньги. Несмотря на принадлежность к старообрядцам, они всегда считали: «бог-то бог, да и сам не будь плох». Кстати, при смене фамилии, обязательной для старообрядцев, они выбрали имя известной боярыни Морозовой, которая не доводилась им родственницей.

Промышленники Морозовы происходили из крепостных крестьян господ Рюминых. Первым на волю выкупился Савва Васильевич (1770- I860) в 1820 году. Сначала он был пастухом, извозчиком, рабочим-ткачом, ткачом-кустарем, потом стал владельцем мелкого заведения - раздаточной конторы фабрики. Первый Морозов был прижимист, не стеснялся копейки выколачивать с земляков - мужиков рязанских, владимирских и подмосковных.

Примечательно, что, организовав такое производство и дожив до глубокой старости, этот человек так и не выучился грамоте.

Помогала в работе Савве Васильевичу и жена его, Ульяна Афанасьевна, на которой вся красильня держалась. А наследниками четырех фабрик Морозова в Орехово-Зуеве, Глухове, Твери стали сыновья, с детства приставленные к делу. Так в России появились многочисленные предприятия Морозовых - Елисеевичей, Абрамовичей, Захаровичей и Тимофеевичей, имевших в своем владении крупные фабрики в Московской, Владимирской и Тверской губерниях.

Все Морозовы отличались типично славянской внешностью: богатырским телосложением и большими светлыми глазами, пока Тимофей Саввич не женился на Марии Федоровне Симоновой, принесшей миллионное приданое. Она имела выраженные восточные черты и передала потомкам наследственную склонность к умопомешательству. Как бы там ни было, но из пятерых ее детей двое - дочь Александра и сын Савва - покончили с собой в момент сильных душевных расстройств. Любимый сын Марии Федоровны, Сергей, хоть и не отличался глубоким умом, но оставил после себя добрую память, построив музей в Леонтьевском переулке, помогая Исааку Левитану и другим людям, занимавшимся кустарными промыслами.

Сама Мария Федоровна не интересовалась печатным словом, не пользовалась современными достижениями, например, электричеством, а из-за смешной боязни простудиться при мытье горячей водой с мылом предпочитала всевозможные одеколоны.

Тимофей Саввич, унаследовал Никольскую мануфактуру в Орехово-Зуеве и стал первым мануфактур-советником в семье. С его именем связано начало развития текстильного машиностроения в России.

Тимофей Саввич пользовался большим авторитетом у купцов. В 1866 году его избрали гласным Городской Думы, в 1868 - председателем Московского Биржевого комитета, в 1860-70-е годы он входил в состав учредителей Московского купеческого и Волжско-Камского банков, Акционерного общества Московско-Курской железной дороги. Он был основателем Московского отделения для содействия русской промышленности и торговле.

От имени московского купечества он выступил перед правительством с ходатайством об усилении покровительственных протекционистских сборов, льготных тарифах, строительстве новых дорог на окраинах империи и активизации политики на Ближнем и Среднем Востоке и на Балканах с целью расширения экономического влияния и рынков сбыта.

Сам Тимофей Саввич не жаден был, не скуп, но фабричным рабочим часто назначал несправедливые штрафы и действовал только по принципу «Я так хочу!», из-за чего и началась знаменитая Морозовская стачка в 1888 году. После этого организаторов забастовки сослали по этапу, а фабричное руководство, в том числе и Тимофея Саввича Морозова, судили, но через несколько месяцев осужденные были помилованы государем императором.

Пост директора-распорядителя на крупнейшем предприятии Морозовых - Никольской мануфактуре - занял его любимый сын Савва Тимофеевич, Савва Второй. Новый директор был человеком образованным: закончив химический факультет Московского университета, он слушал лекции в Кембридже, в Манчестере набирался опыта у мастеров по ткачеству, прядению, крашению тканей.

Получив основательные знания, Савва Второй произвел коренные изменения на фабрике: были резко сокращены штрафы, немного повышена заработная плата, введены «наградные». Подверглось реконструкции и само производство, были введены новые станки и методы работы. Кроме того, Савва Морозов первым из русских промышленников стал принимать на работу местных, российских, инженеров, которых тогда начало выпускать Императорское техническое училище в Москве. Было у Саввы Морозова и несколько собственных стипендиатов-рабочих, а двое даже обучались за границей.

На фабрике Савва Тимофеевич был действительно хозяином: он появлялся здесь в любое время дня и ночи, в ткацких цехах наметанным глазом окидывал станки, замечая малейшую неисправность, придирчиво осматривал ситцы, молескины, вельветы, бывал в прядильнях и в красильнях, заглядывал и в контору найма.

Савву Тимофеевича отец прозвал «бизоном» за крутой нрав. Умел Савва добиваться своего. Влюбившись в «разведенную жену» своего двоюродного племянника, Зиновею (Зинаиду) Григорьевну, в девичестве Зимину, он вынудил родителей благословить брак, который старообрядцы никак не хотели признавать: мало того, что бесприданница, так еще и разведенная! А однажды, когда отставной директор посетил Никольскую мануфактуру и попытался сказать свое слово о новом управлении, наследник указал ему на дверь. В ночь после этого разговора старика хватил удар, а у молодого Морозова (через шесть месяцев после свадьбы) родился сын Тимофей.

Вскоре за первым последовал и второй удар, и Тимофей Саввич скончался. Есть предание, что второй удар хватил его, когда он стоял на коленях перед киотом, замаливая свои грехи. Вдова, Мария Федоровна, пережила его на два десятилетия. Из сыновей она любила Сергея, а Саввой - гордилась, хотя виду и не подавала.

После смерти мужа она стала главной пайщицей Никольской мануфактуры, поэтому пыталась держать все под своим контролем, ведь Савва Тимофеевич был человеком увлекающимся: «Дай ему размахнуться во всю ширь морозовской натуры, он и в долги залезет, не ровен час».

У молодой семьи дела шли успешно: пока Савва Тимофеевич работал на фабрике и организовывал всевозможные выставки, Зинаида Григорьевна организовывала благотворительные балы и базары, заводила «полезные знакомства» и вела светскую жизнь, что способствовало росту авторитета Морозовых и Никольской мануфактуры в высших кругах.

Савва Тимофеевич открывал в 1896 году Нижегородскую Всероссийскую выставку, был председателем Нижегородского выставочного комитета, ему, тридцатипятилетнему, доверили возглавлять один из ответственнейших отделов на выставке - показ изделий из волокнистых веществ.

Занимался Морозов на выставке и ублажением верховных лиц государства: хлеб-соль государю императору на открытии подносил, на обеде в честь главного устроителя выставки С.Ю. Витте похвальные слова говорил… За все это и был прозван нижегородским журналистом М. Горьким «купеческим воеводой».

Еще в студенческие годы подружился с писателем Александром Валентиновичем Амфитеатровым и Сергеем Львовичем Толстым, с детства он был знаком с Костей Алексеевым, взявшим псевдоним Станиславский. Отличаясь эрудицией и широтой кругозора, Савва Морозов находил время не только для работы: он с удовольствием читал Некрасова и Салтыкова-Щедрина, Чехова, Бунина, Леонида Андреева, Горького. Достоевского и Толстого считал русскими гениями, а Пушкина - мировым гением, наизусть знал многие пушкинские стихи и «Евгения Онегина», при случае он начинал цитировать знаменитые строки и не останавливался до тех пор, пока не закончит главу.

В общем, не чужд был промышленник Морозов искусству. Поэтому, когда к нему за материальной помощью обратились Станиславский и Немирович-Данченко, задумавшие открыть новый драматический театр, Савва Тимофеевич мгновенно согласился. Для начала он выделил организаторам 10 000 рублей, а потом принимал деятельное участие в ремонте здания в Камергерском переулке, в которое позже переехал Московский Художественный театр.

Здесь-то и встретился он впервые лично с писателем Максимом Горьким, с которым быстро и надолго подружился. Савва Морозов принимал активное участие в продвижении пьесы писателя «На дне» через цензурные преграды.

Зинаиде Григорьевне, которая предпочитала знакомства с титулованными особами, приходилось принимать и друзей мужа - артистов, художников, писателей. Но их вкусы часто расходились. Она высоко отзывалась о творчестве М. Горького, но как Алексея Пешкова его не любила и считала, но мужу незачем знаться с поднадзорным писателем.

А Савва Тимофеевич все больше проникался идеями демократизации. Он часто встречался с революционерами, например, с Бабушкиным и Бауманом, у него на предприятии работал член ЦК большевиков Л.Б. Красин. Морозов помогал движению большевиков и деньгами, в частности на его средства издавалась газета «Искра».

Человек увлекающийся, Морозов поддался идее переустройства государства. После событий 9 января 1905 года он даже написал докладную записку в комитет министров, озаглавив ее так: «О причинах забастовочного движения. Требования введения демократических свобод в России».

В ней Савва Тимофеевич подробно рассмотрел ситуацию, в которой оказалась Россия, исследовал причины забастовок - экономические и политические - и предложил способы их устранения, которые потребовали бы пересмотра всей существующей законодательной системы.

Прежде чем дать ход этой докладной записке, ее нужно было сначала обсудить в кругу пайщиков Никольской мануфактуры, потом среди московских промышленников. Пайщики записку не одобрили, более того, Савве Тимофеевичу открыто было сказано выбросить из головы революционные планы, иначе его объявят душевнобольным и недееспособным.

Со своей программой Савва Морозов выступил в Московской городской думе, но у большинства слушателей его речь вызвала лишь недоумение.

Чтение докладной записки совпало с беспорядками в Орехово-Зуеве.

Забастовщики требовали выплаты «наградных» дважды в год, увеличения заработной платы, уменьшения рабочего дня до восьми часов. Реально столкнувшись с забастовочным движением, Савва Морозов осознал, что он бессилен воплотить свою программу в жизнь. Требования рабочих совпадали с тем, что предлагал Савва Тимофеевич, однако под давлением пайщиков он вынужден был отказать бастующим по всем пунктам. Взвалив груз ответственности за это решение на одного Савву Морозова, пайщики фактически отстранили его от управления, воспользовавшись услугами известного психиатра и невропатолога Г. И. Россолимо.

Уехав в Москву, Савва Тимофеевич и в самом деле чувствовал себя не лучшим образом. Разлад между желаемым и возможным отразился на внутреннем состоянии бывшего директора-распорядителя. По Москве поползли слухи о его тяжелом нервном переутомлении, вспомнили и о самоубийстве его сестры Александры, и о сумасшествии ее сына. Жена и мать настойчиво советовали ему поехать отдохнуть в деревню, и он удалился в имение Покровское, а затем вместе с женой и приставленным к нему доктором Селивановским - отправился в путешествие по Европе.

Перед отъездом он отдал своей подруге (ходили слухи, что она больше, чем просто подруга), бывшей актрисе Художественного театра Марии Федоровне Андреевой, члену партии большевиков, страховой полис на сумму 100 000 рублей на случай своей смерти для передачи этих денег большевикам.

Вытолкнутый из привычной среды, лишенный возможности заниматься тем, что он знал и любил, Савва Тимофеевич почувствовал себя чрезвычайно одиноким. Не раз уже он подумывал о самоубийстве, наверное, поэтому он носил с собой браунинг.

Почти месяц прошел с того момента, как Морозовы приехали в Виши, райское местечко во Франции. Но его красоты не привлекали Савву Тимофеевича. Он думал о том, что ничего не смог сделать для России, для ее будущего. Очередной откровенный разговор с женой выявил лишь полное непонимание между супругами. Устав спорить, Савва Тимофеевич сказал, что пойдет прилечь, а Зинаида Григорьевна отправилась в Ниццу за покупками.

Когда она вернулась, труп Саввы Морозова уже почти остыл, осталась лишь бумажка, на которой размашистым почерком было написано: «В смерти моей не винить никого». Савва Тимофеевич Морозов покончил с собой 26 мая 1905 года в Каннах, выстрелив прямо в сердце. У него остались два сына - Тимофей и двухгодовалый Савва и две дочери - Мария и Люлюта.

На похоронах присутствовали представители ученого, литературного и художественного мира, в том числе профессора В.О. Ключевский и Д.И. Прянишников, К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко, труппа Художественного театра в полном составе. А венками загрузили целых пять траурных катафалков.

После смерти Саввы Морозова среди рабочих Никольской мануфактуры возникла легенда, будто Савва не умер, а вместо него похоронили другого, сам он отказался от богатства и тайно ходит по фабрикам, уча рабочих уму-разуму.

Сын Саввы Тимофеевича Морозова Тимофей рано умер, а его внук, тоже Савва Тимофеевич, стал литератором и написал книгу о своем деде, которую назвал «Дед умер молодым».

Морозовы

Основателем Никольской мануфактуры «С. Морозова, сын и К0» и родоначальником мануфактурнопромышленной семьи Морозовых является крепостной крестьянин помещика села Зуева Богородского уезда Московской губернии Николая Гавриловича Рюмина – Савва Васильевич Морозов, который родился в 1770 году. О детстве Саввы ничего не известно. Известно лишь, что сперва он помогал отцу в рыбачестве, но ввиду малого заработка, а равно и по скудности земли, Савва начал заниматься шелкоткацким делом.

Сначала Савва Васильевич работал ткачом на небольшой шелковой фабрике Кононова, получая на хозяйских харчах по пяти рублей ассигнациями в год. На Савву выпадает жребий идти в солдаты, и он, желая откупиться от рекрутства, делает крупный заем у Кононова. Уплатить сделанный долг из получаемого жалованья было трудно, если даже и прямо немыслимо, да и сам Кононов, давая деньги, желал лишь закабалить хорошего работника; но Савва, твердо решившись отделаться от долга, перешел на сдельную плату и выплатил свой долг, работая со всею своей семьею, в два года. Такой результат дал ему мысль открыть свое самостоятельное дело, что он и сделал в селе Зуеве в 1779 году с капиталом в 5 рублей, которые он получил в приданое за женой Ульяной Афанасьевной, которая славилась своим искусством красить товар.

Первоначально Савва Васильевич работал лишь шелковый товар, затем дело было переведено на шерстяное, и лишь с 1847 года было поставлено чисто хлопчатобумажное, каковым оно остается и теперь, но с 1797 года частью переведено из Зуева через реку Клязьму в м. Никольское Владимирской губернии, где тогда было основано только товароотделочное заведение, положившее начало Никольской мануфактуре. Рассказывают, что Савва Васильевич был также хорошим мастером по выработке ажурных тканей и после народной войны 1812 года носил несколько лет из Зуева в Москву на себе в котомке свои ажурные изделия и продавал их в дома именитых в то время помещиков и обывателям столицы: скопляя таким образом капитал, необходимый для исполнения задуманной им цели – устроить свою ткацкую и бумагопрядильную фабрики. Честность Саввы Васильевича и чистота работы, а вместе и прочность краски его ткацких изделий вскоре сделали то, что скупщики, зная дни его приезда, выходили далеко по дороге к нему навстречу, чтобы перехватить выдающийся товар. Успеху дела немало способствовало и то, что Савва, кстати сказать, был выдающимся пешеходом, он приносил свою работу в Москву в один день: выходил со светом, к вечеру был уже в столице.

Кроме продажи изделий, источником нынешних миллионов служила опятьтаки честность Саввы, которому окрестные крестьяне сносили деньги на хранение и тем самым увеличивали средства для оборота. Вместе с родителями работали w сыновья – Елисей, Захар, Абрам, Иван и Тимофей: дела пошли настолько хорошо, что в 1820 году Савва Васильевич мог уже откупиться от Н. Г. Рюмина со своими 4 сыновьями за громадную по тому времени сумму в 17 000 рублей ассигнациями. Пятого же сына помещик не отпустил и дал свободу лишь впоследствии, как говорят, за баснословную сумму.

Получив вольную, Савва Васильевич деятельно принялся за расширение дела, и в 1830 году им была основана в городе Богородске как отделение Зуевской фабрики небольшая красильная и отбельная, а также и контора для раздачи пряжи мастеркам и принятия тканей от последних. Эти заведения послужили основанием нынешней БогородскоГлуховской бумажной мануфактуры, перешедшей в начале сороковых годов к его второму сыну Захару Саввичу Морозову. Первый сын – главный помощник Саввы Васильевича – Елисей Саввич после женитьбы также отделился и в 1837 году открыл рядом со своим отцом в м. Никольском маленькую красильную фабрику, послужившую в свою очередь началом нынешней мануфактуры «товарищества Викулы Морозова с сыновьями». В 1825 году Савва Васильевич основал московскую фабрику, которая в сороковых годах состояла из 11 строений, где помещались 3 ткацких, 1 сновальная и 3 красильных и сушильных. Машин не имелось, но было 240 ручных станков с жаккардовыми машинами для выработки цветных узорчатых тканей. Эта московская фабрика была ликвидирована после Крымской войны.

В 1838 году Савва Васильевич создает первоклассную в России по размерам Никольскую механическую ткацкую фабрику в большом многоэтажном каменном корпусе, а через 9 лет, именно в 1847 году, Савва Васильевич почти рядом со своим ткацким корпусом выстроил специальный прядильный корпус, не бывалых до того времени размеров.

С выделом из состава общей фирмы сыновей – Елисея и Захара Саввичей – Савва Васильевич с 1850 года, тогда уже в преклонных летах (умер в I860 году), передал ведение всеми делами своему младшему сыну Тимофею Саввичу при ближайшем сотрудничестве четвертого сына Ивана и двух малолетних внуков своих Абрама и Давида Абрамовичей, прямых наследников тогда уже умершего третьего сына Саввы Васильевича – Абрама Саввича Морозова. Иван Саввич не любил мануфактурного дела и вскоре после смерти Саввы Васильевича выделил свой капитал, так что Тимофей Саввич с 1850 года вплоть до своей смерти в 1889 году является единственным руководителем наследства Саввы Васильевича Морозова, которое он вел сперва под фирмою «Товарный дом Саввы Морозова сын и К°», а в 1873 году учредил паевое товарищество под тем же названием. Учредителями еще были М. И. Дианов, Ф. Ф. Пантелеев, С. П. Прокофьев и Н. П. Рогожин. Первый из них состоял директором товарищества до 1886 года.

По совету своего отца, Тимофей Саввич в 1857 году начал скупать долевые паи на заарендованный под фабрику будущей Тверской мануфактуры участок земли около города Твери от прежних предпринимателей и сверх сего купил для той же цели, т. е. для расширения своих фабрик во Владимирской губернии, два земельных участка неподалеку от м. Никольского, в сельце Ваулове и в устье реки Киржач, в селе Городище, где впоследствии была устроена большая контора для раздачи основ и утка мелким кустарямткачам, работавшим у себя в деревнях, и больших размеров отбельнокрасильный и отделочный корпус, а также и набивная фабрика. Тверская же мануфактура, устав паевого товарищества которой был утвержден в 1859 году, начала функционировать уже в 1860 году, и ею также руководил Тимофей Саввич до 1872 года, когда, вследствие раздела, последняя перешла во владение его племянникам – Абраму и Давиду Абрамовичам. После этого снова всю свою кипучую деятельность сосредоточил на расширении Зуевской фабрики, как продолжала называться его фабрика и в м. Никольском, и ее отделения в Ваулове; вплоть до своей кончины в 1889 году Тимофей Саввич в последнее десятилетие своей промышленной деятельности проявил неимоверную энергию в деле улучшения производства своих фабрик. Он не жалел средств на приглашение опытных и знающих дело мастеровангличан и русских инженеров. Для подготовки этих последних к фабричной деятельности им были учреждены стипендии при Императорском техническом училище для командировок окончивших курс молодых инженеров за границу. Он сам первый же их брал к себе на фабрику. При его же материальном содействии в русской технической литературе появился безусловно капитальный труд А. И. Шорина «Опыт практического руководства по ткачеству хлопчатобумажных тканей». Его неизменным желанием было поставить производство Никольской фабрики на первое место в России, чего он и достиг. Но зато в лице Тимофея Саввича перед нами встает во весь рост тип самодура: я так хочу, мне никто и ничто не может служить помехою. В дни приездов хозяина на фабрику на ней все трепетало, как перед грозою. Из служащих имели цену лишь бессердечные и черствые исполнители воли хозяина. Получив дьячковское образование, Тимофей Саввич не мог понять, что улучшением фабричного оборудования и надлежащим подбором технических сил он вскоре бы достиг тех результатов, которые ему были желательны; но его вера в палку и уверенность в кулаке оставили темный след в истории Никольской мануфактуры в виде тех беспорядков и забастовки, которые произошли в 1885 году на Никольской мануфактуре. В начале 80х годов Тимофей Саввич сравнительно с соседями повысил расценки на работы у себя на фабрике, но в то же время и ввел систему штрафов, которые шли в пользу хозяина. «Распоряжения о том, за что и как штрафовать, – говорил на суде в 1885 году исправнейший исполнитель воли Тимофея Саввича А. И. Шорин, – всегда шли из Москвы; мало штрафуете – прогоню. При таких порядках в иной месяц у рабочих заработка могло не хватать на харчи… У самых хороших рабочих было штрафов до 15 % суммы заработка». После Тимофея Саввича фактическим руководителем Никольской мануфактуры стал его старший сын Савва Тимофеевич Морозов, за время правления которого мануфактура достигла выдающегося положения не только у нас в России, но и за границею. При нем не только производство усовершенствовалось и развивалось, но и положение рабочих улучшилось. Им был ликвидирован знаменитый бунт рабочих в 1885 году, вызванный применением его отцом больших штрафов и неимением для рабочих фабричных квартир. Савва Тимофеевич штрафы почти совсем отменил. Для рабочих выстроил много хороших благоустроенных казарм, медицинскую помощь поставил образцово, и, наконец, когда началось волнение в 1904–1905 годах, он решил привлечь рабочих к участию в прибылях товарищества мануфактуры. Но последнее не было одобрено его матерью Марией Федоровной, которая, как главная пайщица и директрисараспорядительница мануфактуры, в апреле месяце 1905 года, устранила Савву Тимофеевича от управления фабрикою, что и послужило причиною его трагической кончины 13 мая того же года.

После его смерти и по настоящее время, смело можно сказать, что положение рабочего люда на фабриках Саввы Морозова не улучшалось. Директоромраспорядителем со дня смерти Тимофея Саввича до 1911 года состояла его супруга Мария Федоровна, а после ее смерти ее сын Сергей Тимофеевич, который управлением делами Никольской мануфактуры почти не занимается, а его заменяют в техническом направлении Федор Геннадиевич Карпов, председатель общества развития мануфактурной промышленности, а в коммерческом Иван Андреевич Колесников. Последний поступил в товарищество бухгалтером еще в 1870 году, а с 1886 года состоит директором правления. С 1905 года он фактически состоит директоромраспорядителем всей мануфактуры. Кроме И. А. Колесникова и Ф. Г. Карпова, директором правления состоял бывший бухгалтер Иван Петрович Сушкин и племянник С. Т. Морозова Сергей Александрович Назаров, а кандидатами – Тимофей Саввич Морозов и Юлия Александровна Крестовникова, сестра С. Т. Морозова. Управляющим всеми фабриками состоит известный специалист по крашению, отбелке и отделке бумажных тканей В. Н. Оглоблин, прядильным директором состоит Н. В. Бакастов, красильной – А. А. Санин, управляющий ткацкой фабрикою – Л. П. Дара, а его помощник – А. П. Горев; ткацкими мастерами – А. А. Альбицкий, П. П. Туницын и Е. Д. Политов.

Здесь уместным считаем упомянуть еще о деятельности Тимофея Саввича Морозова и его супруги Марии Федоровны на поприще развития технических познаний в мануфактурной среде. Так, Тимофей Саввич, видя неподготовленность ткацких подмастерьев, для улучшения у себя ткацкого отдела при своей школе грамоты в 1880х годах устраивает ткацкий класс, во главе которого становится ученый рисовальщик М. В. Бобров. Этот класс, давший около десятка ткацких мастеров, был вскоре самим же основателем закрыт, так как многие окончившие переходили на службу к его конкурентам, не получив должной оценки на мануфактуре, их взрастившей. Затем Мария Федоровна пожертвовала 125 тысяч рублей на постройку здания для лаборатории механической технологии волокнистых веществ при Московском техническом училище.

В настоящее время мануфактура состоит из бумагопрядильной фабрики в 177 144 прядильных и 23 822 крутильных веретен, механической ткацкой в 3 745 станков, красильнонабивной и белильноотделочной фабрик и торфяного завода с 2 000 десятин земли под торфяной разработкой. Рабочих на фабриках около 18 000 и на торфяном заводе летом около 4 000. Годовая выработка пряжи и разных тканей достигает 26 000 000 рублей.

Основателем товарищества мануфактур Викулы Морозова с сыновьями является старший сын Саввы Васильевича Морозова, Елисей Саввич, который в 1837 году, отделясь от отца, открыл маленькую красильную фабрику рядом с отцовской в м. Никольском. Первое время дело велось в очень скромных размерах, так как Елисей Саввич более занимался изучением религиозных вопросов, нежели своей фабрикою. Им был написан трактат о пришествии Антихриста и о пророках Илии и Ионе. Фабричными делами занималась почти исключительно его супруга Евдокия Демидьевна, тем и объясняется, что лишь в пятидесятых годах, по настоянию сына своего Викулы, он выстроил первую самоткацкую фабрику в 1847 году и вскоре затем сам устранился от дел (умер в 1868 году), передав все управление в руки тому же Викуле Елисеевичу. Последний 000 лет русского предпринимательства в 1872 году выстроил бумагопрядильную фабрику, а в 1882 году учредил паевое товарищество, в которое, кроме самого Викулы Елисеевича, вошли: его сотрудница – супруга Евдокия Никифоровна Морозова; его сотрудник с 1856 года Иван Кондратьевич Поляков и его, Викулы Елисеевича, сыновья – Алексей, Федор и Сергеи, которых после своего совершеннолетия заменил третий сын Викулы Елисеевича Иван Викулович. Одно время был директором товарищества и самый младший сын Викулы Елисеевича Елисей Викулович. Иван Викулович уже второй десяток находится во главе товарищества, и под его руководством фабричное производство значительно развилось и улучшилось. Перед ним довольно долгое время мануфактурою руководил Алексей Викулович, но он теперь ее не касается, как и его другие братья.

В настоящее время мануфактуре принадлежат: 1) в м. Никольском прядильная фабрика с 159 000 прядильных и 18 000 крутильных веретен, ткацкая фабрика с 2 500 механическими ткацкими станками, белильнокрасильная и отделочная фабрика и 4 512 десятин земли с лесом и торфяными болотами и 2) при селе Савине Богородского уезда Московской губернии: бумаго и вигонопрядильная фабрика с 29 000 веретен и ткацкая фабрика с 418 ткацкими станками. Число рабочих на Никольских фабриках 10 500, производящих в год бумажной пряжи и таковых тканей на 21 миллион рублей, а на Савинских – 2 000 рабочих, годовое производство которых доходит до 2 1/2 миллиона рублей. Нынешнее правление состоит из Ивана Викуловича Морозова, Ивана Кондратьевича Полякова, Степана Никифоровича Свешникова, который заведует фабриками в м. Никольском, Ивана Ивановича Ануфриева, Сергея Ионовича Бузникова, Григория Ивановича Полякова и Елисея Ивановича Полякова, который заведует Савинской фабрикой со дня ее основания.

В 30х годах в городе Богородске было небольшое отделение Зуевской фабрики С. В. Морозова в виде красильнобелильного заведения и раздаточной конторы, откуда отпускалась пряжа кустарям для ткачества на дому на своих станках. В начале сороковых годов Савва Васильевич отделил своего второго сына Захара Саввича, к которому в собственность и перешло богородское заведение, которое он в 1842 году перенес из Богородска в село Глухово, называемое еще Жеребчихой, где Захар Саввич приобрел 180 десятин земли от помещиков Глухова и Жеребцова.

Постепенно расширяя дело, Захар Саввич в 1847 году уже построил механическую ткацкую фабрику, позднее возникла бумагопрядильная фабрика, а в 1855 году Захар Саввич утверждает паевое товарищество «Компания БогородскоГлуховской мануфактуры». После смерти Захара Саввича всеми делами заведовали его сыновья Андрей и Иван Захаровичи, при которых дело было расширено в значительных размерах: они не только расширили существующие прядильную и ткацкую фабрики, но выстроили в 1870 году красильную и набивную в родовом гнезде Морозовых в селе Зуеве, а после смерти Андрея Захаровича при помощи своих сыновей, Давида и Арсения, Иван Захарович выстроил в 1876 году плисорезную и ткацкую фабрики в деревне Кузнецах, недалеко от ОреховоЗуева. Последние предприятия в 90х годах были переведены на главную фабрику в Глухово, а земля с постройками в начале этого 1915 года была продана товариществу Зуевской мануфактуры Н. И. Зимина.

После смерти Ивана Захаровича в 1888 году директорами мануфактуры становятся его два сына, Давид и Арсений Ивановичи, и племянники, Константин и Евстафий Васильевичи. Давид Иванович заведовал коммерческой, а Арсений Иванович хозяйственной частями мануфактуры, что в настоящее время делают их сыновья: Николай Давидович, Петр и Сергей Арсениевичи, которые так же, как и их родители, предприимчивы и энергичны. В 1890 году мануфактура имела 100 000 прядильных веретен и 2 100 механических ткацких станков. Годовая производительность была около 15 миллионов рублей при 8 000 рабочих на фабриках и около 1 700 человек около нее по деревням (кустариткачи). Летом на торфяных болотах занято еще 2 300 человек. Основной капитал был только 750 000 рублей, но запасный и другие – более 4 миллионов рублей. Вот это и побудило Давида и Арсения Ивановичей увеличить основной капитал до б миллионов рублей, но так как им не хватало 1 250 000 рублей, то ими был приглашен Кноп, который на эту сумму и купил новые паи. Таким образом, Кноп достиг своей заветной мечты быть пайщиком и морозовских фабрик, откуда он ушел только три года тому назад. До 1911 года мануфактура работала более или менее тяжелый товар, а также ткани для крестьянского населения, а с приглашением в этом году для заведования ткацкими фабриками бывшего заведующего на фабрике Саввы Морозова, Григория Ивановича Тусева, БогородскоГлуховская мануфактура начала вырабатывать и для городского населения очень изящные ткани, которые вполне конкурируют с подобными заграничными. Этому, несомненно, в большой мере помогло преобразование красильного отделения мануфактуры, которым заведует при непосредственном сотрудничестве А. А. Смирнова и Б. А. Розенталя второй сын Арсения Ивановича, Сергей Арсеньевич. Последний состоит председателем совета при Богородском реальном училище, а его брат Петр – председателем совета при Московском ткацком училище. Здесь нельзя не отметить, что многолетними и плодотворными сотрудниками Морозовых до прошлого года были: Т. М. Власов как главный бухгалтер и доверенный О. А. Детинов как управляющий фабриками более 50 лет.

Ныне мануфактуру составляют следующие отделения: 1) бумагопрядильная с 128 813 прядильных и 47 190 крутильных веретен, 2) ткацкая с 3 400 механическими станками, 3) отбельная, красильная, набивная и отделочная фабрики, и при них около 10 тысяч десятин собственной земли под лесом и торфом. Число рабочих около 13 000, а годовая выработка доходит до 22 миллионов рублей. При фабрике имеется и начальное училище высшего типа.

Здесь уместным считаем упомянуть, что БогородскоГлуховская мануфактура по количеству крутильных веретен занимает первое место в Московском промышленном районе. Давид и Арсений Ивановичи Морозовы были первые фабриканты московского района, которые обратили внимание на ниточное производство. Ниточное производство заведено при прядильном директоре англичанине Якове Ивановиче Ратклифе, который 17 лет заведовал прядильною фабрикой. После его смерти, последовавшей 10 лет тому назад, прядильным директором становится инженертехнолог Виктор Иванович Чердынцев, который после практики на Норской мануфактуре два года провел в Англии для усовершенствования в своей специальности, а кроме того, два года провел на фабрике товарищества Соколовской мануфактуры Асафа Баранова в качестве прядильного мастера.

Оживление промышленного движения в России вслед за окончанием Крымской войны, а с другой стороны – по случаю открытой между Москвою и Петербургом, ныне Петроградом, Николаевской железной дороги, вызвало в конце пятидесятых годов в среде московских мануфактурных промышленников потребность искать удобных местностей для постройки своих паровых хлопчатобумажных фабрик на более отдаленном радиусе от Москвы, с более дешевым топливом и рабочими людьми, чем под Москвой. В 1856–1858 годах, когда именно и было построено большинство наших мануфактурных фабрик, и поныне существующих, небольшой группой московских мануфактур промышленников и торговцев в лице С. М. Шибаева, И. В. Митюшина, В. И. Брызгалина и В. Залогина во главе с энергичным предпринимателем Н. И. Каулиным была избрана для устройства прядильных и ткацких фабрик местность около города Твери близ реки Волги, на берегу реки Тьмаки. Н. И. Каулин уже ранее имел здесь, около Рождественского монастыря, небольшую мануфактуру, также, затратив на устройство под Москвой особой андреевской фабрики почти весь свой капитал, вскоре выступил из этой компании, а его примеру последовали Шибаев и Залогин, последний потому, что задумал один в том же районе создать небольшую мануфактуру. На их место в компанию поступил от зуевских фабрик Саввы Васильевича Морозова его сын Тимофей Саввич с тем расчетом, чтобы, возможно, там и здесь расширить производство, в это время сократившееся за выделом из общей фирмы двух старших сыновей С. В. Морозова, Елисея Саввича с сыном Викулом и Захаром Саввичем с сыновьями Иваном и Давидом.

При Тимофее Саввиче Морозове в 1859 году был утвержден устав созданного паевого товарищества, были пущены в ход не только прядильная, но и механикоткацкая фабрики, а вскоре были выстроены белильнокрасильная и отделочная фабрики, которые были обеспечены топливом из своих местных дач, величина которых в 1872 году достигала 4 561 десятины.

В 1872 году, когда состоялся третий раздел фирмы «Саввы Морозова сын и К°», т. е. когда Тверская мануфактура по жребию перешла в собственность племянников Тимофея Саввича и внуков Саввы Васильевича, к Абраму и Давиду Абрамовичам Морозовым, как прямым наследникам после умершего их отца Абрама Саввича Морозова, – наступила, можно сказать, новая эра в дальнейшем расширении и усовершенствовании производства изделий товарищества Тверской мануфактуры.

Во главе этой мануфактуры становится бывший помощник Тимофея Саввича Абрам Абрамович Морозов, который при содействии своего брата Давида Абрамовича и зятя Владимира Григорьевича Чибисова с неустанной энергией повел дело. За 10 лет времени его директорства, т. е. с 1872 по 1882 годы, были сильно увеличены прядильный и ткацкий отделы, а также была выстроена новая, очень большая, отделочная фабрика, и, наконец, им было приобретено для мануфактуры 32 ббб десятин леса.

С кончиною Абрама Абрамовича, с 1883 по 1892 годы, во главе правления товарищества стояла его супруга Варвара Алексеевна, дочь известного фабриканта Алексея Хлудова и опекунша до совершеннолетия своих сыновей – Михаила, Ивана и Арсения Абрамовичей. Тверская мануфактура и в это время не перестала развиваться и усовершенствоваться; лесное имущество увеличено в количестве 20 050 десятин. Нельзя обойти молчанием и того, что Варвара Алексеевна много сделала для улучшения бытовых условий жизни фабричных рабочих и особенно много сделала для их просвещения, что, без сомнения, является результатом ее близкой дружбы с редакторомиздателем «Русских ведомостей» проф. Соболевским. Здесь интересным считаем отметить, что Варварой Алексеевной сделан первый опыт назначить директором Тверской мануфактуры русского инженера. Это было сделано в 1896 году, когда во главе упомянутой мануфактуры стал известный общественный деятель и директор Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и К°» инженермеханик Н. Н. Алянчиков.

В настоящее время правление мануфактуры состоит из Варвары Алексеевны и ее сына Ивана Абрамовича Морозова, А. А. Масленникова, В. Ф. Луксинира и В. И. Рогожина. Директоромраспорядителем состоит И. А. Морозов, при котором мануфактура быстро развивается, но положение рабочих не улучшается. Прядильных веретен имеется 158 512, крутильных 10 010 при 4 020 механических ткацких станках. Рабочих 14 000, а годовое производство доходит до 30 000 000 рублей.

Ч.М. Иоксимович

С именем Морозовых связуется представление о влиянии и расцвете московской купеческой мощи. Эта семья, разделившаяся на несколько самостоятельных и ставших различными ветвей, всегда сохраняла значительное влияние и в ходе московской промышленности, и в ряде благотворительных и культурных начинаний. Диапазон культурной деятельности был чрезвычайно велик. Он захватывал и «Русские ведомости», и философское московское общество, и Художественный театр, и музей французской живописи, и клиники на Девичьем Поле. Морозовы были одной из немногих московских семей, где уже к началу девятнадцатого века насчитывалось пять поколений, одинаково активно принимавших участие и в промышленности, и в общественной деятельности. Были, конечно, проявления и упадка, но в общем эта семья сохраняла долго свое руководящее влияние.

Основателем морозовской семьи был Савва Васильевич Морозов, начавший свою деятельность в начале XIX века, после московского пожара, когда сгорел ряд прежних московских фабрик. С этого времени, под влиянием благоприятного таможенного тарифа, начался подъем в хлопчатобумажной промышленности.

У Саввы Васильевича было пять сыновей: Тимофей, Елисей, Захар, Абрам и Иван. О судьбе последнего известно немного, а первые четыре явились сами или через своих сыновей создателями четырех главных морозовских мануфактур и родоначальниками четырех главных ветвей морозовского рода. Тимофей был во главе Никольской мануфактуры; Елисей и его сын Викула – мануфактуры Викулы Морозова; Захар – БогородскойГлуховской, а Абрам – Тверской. Все эти мануфактуры в дальнейшем жили своей отдельной жизнью, и никакого «Морозовского треста» не существовало.

Тимофей Саввич был основателем одной из первых морозовских мануфактур – Никольской, которая была первой русской хлопчатобумажной фабрикой, оборудованной конторой Л. И. Кноп. Акционерную форму она приняла сравнительно поздно, в 1873 году, и получила название: «Товарищество Никольской мануфактуры Саввы Морозова сын и К°». Это была полная мануфактура, то есть покупавшая хлопок и продававшая готовый товар, зачастую из своих складов, непосредственно потребителям. Работали так называемый бельевой и одежный товар, и изделия ее славились по всей России и за рубежом – в Азии и на Востоке.

Тимофей Саввич тратил немало средств на разные культурные начинания, в частности на издательство, которое он осуществил с помощью своего зятя, профессора Г. Ф. Карпова.

Жена Тимофея Саввича, Мария Федоровна, после его смерти была и главою фирмы, и главою многочисленной семьи. Я ее хорошо помню – мы были пайщиками Никольской мануфактуры.

Это была женщина очень властная, с ясным умом, большим житейским тактом и самостоятельными взглядами. Подлинная глава семьи.

У Тимофея Саввича было два сына и три дочери, – Савва и Сергеи Тимофеевичи, Анна, Юлия и Александра Тимофеевны. О Савве Тимофеевиче я скажу в дальнейшем отдельно. Сергеи Тимофеевич дожил до глубокой старости и умер сравнительно недавно в эмиграции. Он был женат на О. В. Кривошеиной, сестре известного государственного деятеля. Сергею Тимофеевичу принадлежит честь создания в Москве Кустарного музея в Леонтьевском переулке. Он много содействовал развитию кустарного искусства.

Савва Тимофеевич был женат на бывшей работнице Никольской мануфактуры, где она, в свое время, была «присучальщицей». Сначала она вышла замуж за одного из фабрикантов из семьи Зиминых, овдовела, и потом на ней женился Савва Тимофеевич. Я ее помню уже немолодой, но еще очень интересной женщиной, весьма авторитетной и скорее надменной. Она была своего рода русским самородком, и кто не знал ее прошлого, никогда не сказал бы, что она стояла за фабричным станком. Мне доводилось с ней встречаться по городским благотворительным делам. Помню один комитет, где она с большим искусством председательствовала. После смерти мужа она третий раз вышла замуж за бывшего московского градоначальника А. А. Рейнбота. Как известно, против него было возбуждено уголовное дело, что нанесло большой удар ее самолюбию. От брака с Саввой Тимофеевичем у нее было четверо детей: Мария и Елена, Тимофей и Савва Саввичи. Мария Саввишна была замужем за И. О. Курлюковым (из семьи «бриллиантщиков»), но скоро с ним разошлась; занималась благотворительностью, была очень добрая, но какаято странная, видимо, не совсем нормальная, любила выступать на благотворительных вечерах в балетных танцах. Коронным номером ее была «русская», поставленная ей, как многим другим московским любительницам, балериной Е.В. Гельцер, которая сама, исполняя ее, пользовалась огромным успехом. У Марии Саввишны это дело не ладилось, над ней добродушно подсмеивались и называли «Марья Саввишна, Вчерашна Давишна». Все это было уже после смерти ее отца.

Савва Тимофеевич в течение ряда лет был во главе Никольской мануфактуры и хорошо знал фабричнозаводское дело. Кроме того, он много занимался и промышленнообщественной деятельностью. Мне уже приходилось говорить о его выступлениях как председателя Нижегородского ярмарочного биржевого комитета. Там его очень ценили и любили. Мне пришлось вступить в состав этого комитета лет через пятнадцать после его ухода, но о нем всегда говорили и вспоминали.

Савва Тимофеевич был человек разносторонний и многим интересовался. Он сыграл большую роль в жизни Художественного театра. Вот как о нем вспоминает Станиславский: «Несмотря на художественный успех театра, материальная сторона его шла неудовлетворительно. Дефицит рос с каждым месяцем. Приходилось собирать пайщиков дела для того, чтобы просить их повторять свои взносы. К сожалению, большинству это оказалось не по средствам…

…Но и на этот раз добрая судьба позаботилась о нас, заблаговременно заготовив нам спасителя.

…Еще в первый год существования театра на один из спектаклей «Федора» случайно заехал Савва Тимофеевич Морозов. Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы, но и служить искусству со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции и личной выгоды. С. Т. Морозов просмотрел спектакль и решил, что нашему театру надо помочь. И вот теперь этому представился случай.

Неожиданно для всех он приехал на описываемое заседание и предложил пайщикам продать ему все паи. Соглашение состоялось, и с того времени фактическими владельцами дела стали только три лица: С. Т. Морозов, Вл. Ив. НемировичДанченко и я. Морозов финансировал театр и взял на себя всю хозяйственную часть. Он вникал во все подробности дела и отдавал ему все свободное время… Савва Тимофеевич был трогателен своей бескорыстной преданностью искусству и желанием посильно помогать общему делу…» Не менее положительную характеристику дает хорошо его знавший Вл. Ив. НемировичДанченко в своих воспоминаниях «Из прошлого Москвы»: «Среди московских купеческих фамилий, – пишет он, – династия Морозовых была самая выдающаяся. Савва Тимофеевич был ее представителем. Большой энергии и большой воли. Не преувеличивая, говорил о себе: если кто станет на моей дороге, перейду и не сморгну. Держал себя чрезвычайно независимо… Знал вкус и цену простоте, которая дороже роскоши.:. Силу капитализма понимал в широком государственном масштабе».

В свое время в Москве очень много говорили об участии С.Т. Морозова в революционном движении, приведшем, в конце концов, Савву Тимофеевича к самоубийству. НемировичДанченко дает по этому поводу любопытные подробности: «Человеческая природа не выносит двух равносильных противоположных страстей. Купец не смеет увлекаться. Он должен быть верен своей стихии, стихии выдержки и расчета. Измена неминуемо поведет к трагическому конфликту, а Савва Морозов мог страстно увлекаться. До влюбленности. Не женщиной, – это у него большой роли не играло, а личностью, идеей, общественностью. Он с увлечением отдавался роли представителя московского купечества, придавая этой роли широкое общественное значение. Года два увлекался мною, потом Станиславским. Увлекаясь, отдавал свою сильную волю в полное распоряжение того, кем он был увлечен; когда говорил, то его быстрые глаза точно искали одобрения, сверкали беспощадностью, сознанием капиталистической мощи и влюбленным желанием угодить предмету его настоящего увлечения.

Кто бы поверил, что Савва Морозов с волнением проникался революционным значением Росмерсхольма…

Но самым громадным, всепоглощающим увлечением его был Максим Горький и, в дальнейшем, – революционное движение…» На революционное движение он давал значительные суммы. Когда же в 1905 году разразилась первая революция и потом резкая реакция, – чтото произошло в его психике, и он застрелился. Это случилось в Ницце.

Вдова привезла в Москву, для похорон, закрытый металлический гроб. Московские болтуны пустили слух, что в гробу был не Савва Морозов. Жадные до всего таинственного люди подхватили, и по Москве многомного лет ходила легенда, что Морозов жив и скрывается гдето в глубине России…

Легенда, действительно, по Москве ходила, но сомнений, что в Москву было перевезено и похоронено тело С. Т. Морозова, не было. Тело его из Ниццы привезла не вдова, а специально посланный его семьей племянник Карпов. Он сам мне рассказывал, как выполнил эту миссию, и у него никаких сомнений не было.

Другая ветвь морозовской семьи была «Викулычи». Им принадлежала другая мануфактура в том же местечке Никольском, под названием «Тво Викулы Морозова сыновей».

Викула Елисеевич был сын Елисея Саввича и отец многочисленного семейства. Все они были старообрядцы, «беспоповцы», кажется, поморского согласия, очень твердые в старой вере. Все были с большими черными бородами, не курили и ели непременно своей собственной ложкой. Самый известный из них – Алексей Викулович, у которого была на редкость полная и прекрасно подобранная коллекция русского фарфора. В Москве эту коллекцию знали мало, так как владелец не очень любил ее показывать. Было у него и хорошее собрание русских портретов, но мне не пришлось его видеть.

Из братьев я знал еще Елисея Викуловича, который, как помнится, ничем особенным не отличался. Зато одна из сестер получила большую известность: она была замужем за мебельным фабрикантом Шмидтом и мать известного революционера, покончившего с собой в московской тюрьме, после декабрьского восстания 1905 года.

Другая была замужем за крупным ткацким фабрикантом, В. А. Горбуновым, который был тоже «беспоповец». Я помню, что на его похоронах церковная служба продолжалась более шести часов кряду.

Старообрядческой была и третья ветвь: Морозовых БогородскоГлуховских. БогородскоГлуховская мануфактура была одной из старейших русских акционерных компаний, основанная в 1855 году Иваном Захаровичем, внуком Саввы Васильевича. У него было два сына, Давыд и Арсений Ивановичи. Первого я не помню, он давно уже умер, а Арсения Ивановича помню хорошо. Он был одним из главных персонажей старообрядчества (рогожского согласия) и пользовался и среди них, и в промышленных кругах весьма большим уважением. У него было два сына, Петр и Сергей Арсеньевичи, и дочь, Глафира Арсеньевна Расторгуева (ее муж был Николай Петрович, из семьи Расторгуевых – рыбников).

Оба брата, Арсений и Давыд Ивановичи, покровительствовали литературе, и некоторые журналы – «Голос Москвы», «Русское дело» и «Русское обозрение» – издавались в значительной степени на их средства.

У Давыда Ивановича было также два сына и дочь, – Николай и Иван Давыдовичи и Ольга Давыдовна, по мужу Царская. Николай Давыдович был женат на Елене Владимировне, урожденной Чибисовой и дочери Ольги Абрамовны из семьи «тверских» Морозовых. Детей у них не было.

Николай Давыдович был одной из самых примечательных фигур на московском торговопромышленном горизонте. Он долгое время стоял во главе дела, принадлежавшего их семье, и поставил БогородицкоГлуховскую мануфактуру на большую высоту. Это была одна из лучших, по своему техническому оборудованию, фабрик по всей Европе. Работала она, как и все фабрики Морозовых, бельевой и одежный товар, и некоторые «артикулы» пользовались большой и заслуженной славой. Николай Давыдович долго жил в Англии, хорошо знал английскую хлопчатобумажную промышленность и даже состоял членом английских профессиональных организаций. Николай Давыдович принимал участие в работе биржевого комитета, хотя и не любил занимать официально какиелибо должности. Но он был своего рода душою дела, к голосу его прислушивались и с мнением его считались. Он вел суровую борьбу против отдельных попыток всякого рода злоупотреблении и бесчестностей в торговопромышленном обиходе: неплатежей, невыполнения обязательств по контрактам, нарушения данного слова и пр. В этих случаях он был беспощаден к правонарушителю и своей горячностью и страстностью всегда умел заставить большинство следовать за ним.

Он был моим соседом по имению: он купил у БелосельскихБелозерских их подмосковное имение, где построил прекрасный дом в стиле английского замка. Имение это было в десяти верстах от нашего, и мы часто ездили в Москву одним и тем же поездом. С этого началось наше знакомство, перешедшее потом в дружбу. В дальнейшем, на бирже, мы много вместе работали.

Брат его, Иван Давыдович, занимался сначала больше общественной деятельностью, и мы тоже с ним немало, встречались. Он был и гласным думы, и у почетным мировым судьей, и принимал участие в городских благотворительных комитетах, например, по Вербному базару и Дню белой ромашки. Женат был он первым браком на Ксении Александровне Найденовой. Они были радушными и хлебосольными хозяевами, и я не раз у них бывал. Обычно играли мы у них в карты, в любимую когдато в Москве игру, – преферанс. Постоянная партия была: братья Н. Д. и И. Д. Морозовы, И. М. Любимов и я. Играли, надо сказать, очень крупно.

Последней ветвью морозовской «династии» были «Абрамовичи», или «тверские». Родоначальником этой группы был Абрам Саввич, основатель Тверской мануфактуры, женатый на Дарье Давыдовне Широковой, родная сестра которой, Пелагея Давыдовна, была замужем за Герасимом Ивановичем Хлудовым. Его сын, Абрам Абрамович, был женат на Варваре Алексеевне Хлудовой, дочери Алексея Ивановича Хлудова, т. е., иначе говоря, на своей двоюродной племяннице. У них было три сына: Арсений, Михаил и Иван Абрамовичи.

У другого сына Абрама Саввича, Давыда Абрамовича, был сын, Николай Давыдович, ничем себя не проявивший и умерший сравнительно рано, и три дочери: Серафима Давыдовна Красильщикова, Маргарита Давыдовна Карпова и Антонида Давыдовна Алексеева. О Серафиме Давыдовне придется мне говорить в связи с семьей Красильщиковых.

В этой ветви морозовского семейства особенно известными были женщины, – не урожденные Морозовы, а морозовские жены. Варвара Алексеевна, урожденная Хлудова, и Маргарита Кирилловна, урожденная Мамонтова, сыграли обе огромную роль не только в московской, но и в общерусской культурной жизни. Варвару Алексеевну Боборыкин описал в своем «Китайгороде». Но оригинал был гораздо примечательнее копии. Верно у Боборыкина лишь то, что ее деятельность широко развернулась после смерти ее первого мужа, А. А. Морозова. Вторым ее мужем был профессор В. М. Соболевский, руководитель газеты «Русские ведомости».

По какимто завещательным затруднениям она не могла за него выйти замуж официально, и ее дети от Соболевского, Глеб и Наталья, носили фамилию Морозовых. Глеб Васильевич был женат на Марине Александровне Найденовой. Варвара Алексеевна была – «классический тип прогрессивной московской благотворительницы». Не было начинаний, на которые она не откликалась бы. Но в ее активности была особая черта, являвшаяся, конечно, следствием ее близости к «Русским ведомостям», и в этом вопросе она представляла некоторое исключение среди других деятелей из московского купечества. Одним из ее главных созданий были так называемые Пречистенские курсы для рабочих, которые действительно были таковыми и, с течением времени, стали значительным центром для просвещения московских рабочих масс. Моя сестра, Надежда Афанасьевна, почти со времени их возникновения была одной из деятельных сотрудниц Варвары Алексеевны в этом деле, в связи с чем и я, соприкасаясь с этим начинанием, был в общении с Варварой Алексеевной и сохраняю благоговейную память о ее бескорыстной и энергичной работе.

Беспристрастия ради, я приведу один отзыв, который дает о ней Вл. НемировичДанченко в своей книге «Из прошлого»: «Это была очень либеральная благотворительница. Тип в своем роде замечательный. Красивая женщина, богатая фабрикантша, держала себя скромно, нигде не щеголяла своими деньгами, была близка с профессором, главным редактором популярнейшей в России газеты, может быть, даже строила всю свою жизнь во вкусе благородного сдержанного тона этой газеты. Поддержка женских курсов, студенчества, библиотек, – здесь всегда можно было встретить имя Варвары Алексеевны Морозовой. Казалось бы, кому же и откликнуться на наши театральные мечты, как не ей. И я, и Алексеев были с ней, конечно, знакомы и раньше. Уверен, что обоих нас она знала с хорошей стороны.

Когда мы робко, точно конфузясь своих идей, докладывали ей о наших планах, в ее глазах был почтительновнимательный холод, так что весь наш пыл быстро замерзал, и все хорошие слова застывали на языке. Мы чувствовали, что чем сильнее мы ее убеждаем, тем меньше она нам верит, тем больше мы становимся похожими на людей, которые пришли вовлечь богатую женщину в невыгодную сделку. Она с холодной, любезной улыбкой отказала…» Сын Варвары Алексеевны, Михаил Абрамович, был известен в Москве под именем «Джентльмен». Этим именем он был обязан тому, что с него, как говорится, списал героя своей известной пьесы того же наименования А. И. СумбатовЮжин. Эта пьеса очень хорошо шла в Московском Малом театре и в начале девятисотых годов, и в новой постановке, незадолго перед войной 1914 года.

Вся Москва ее пересмотрела, и о герое много говорили, хотя, в сущности, сам по себе он этого, может быть, и не заслуживал. Был он человеком образованным, не без дарований, даже писал (под псевдонимом М. Юрьев), но больше всего знали его в Москве, помимо сумбатовской пьесы, еще по сказочному даже для Москвы карточному проигрышу: в одну ночь в Английском клубе он проиграл известному табачному фабриканту и балетоману, М. Н. Бостанжогло, более миллиона рублей.

Жена его, Маргарита Кирилловна, была также очень известна в Москве, но совсем в иной области. В ее доме, при ее содействии и участии, устраивались религиознофилософские собрания, и устраивались они московскими философами, начиная с князя Сергея Николаевича Трубецкого. Мне удалось, по протекции, раза два или три присутствовать на этих чрезвычайно интересных собраниях, являвшихся одной из значительных достопримечательностей. Протекцией моей был Семен Владимирович Лурье, принадлежавший к промышленному миру, но исключительно грамотный в вопросах как экономики, так и философии. Он был очень близок к делу устройства этих собраний.

М. К. Морозова тоже была выведена в театральной пьесе, в «Цели жизни» Вл. НемировичаДанченко, – в карикатурном, но не слишком злом виде. О ней и о собраниях в ее доме немало писал в своих воспоминаниях за последнее время Степун. К его мемуарам мне еще придется вернуться: у меня впечатление, что автор «Николая Переслегина» не очень хорошо знал Москву.

Семьей Морозовых было создано много благотворительных учреждений, в частности университетские клиники. Самым значительным был институт для лечения раковых опухолей при Московском университете. Про эту клинику Рябушинский говорил, что она представляла собой целый город. Далее были университетские психиатрические клиники, детская больница имени В. Е. Морозова, Городской родильный дом имени С. Т. Морозова, богадельня имени Д. А. Морозова. В. А. Морозовой было устроено ее имени начальное ремесленное училище, и С. Т. Морозовым – упомянутый уже мною музей кустарных изделий. Наконец, Морозовыми был сооружен прядильноткацкий корпус при Московском техническом училище и организована соответствующая кафедра по текстильному делу.

© Л. Муховицкая, 2014

* * *

Династия Морозовых

В далекой дореволюционной России было такое сословие – купцы. Что нам известно о нем? Зачастую в классической литературе купеческое сословие получало нелестное описание: люди своенравные и костные, прижимистые и скупые или, наоборот, транжиры и моты. А между тем Россия обязана купечеству очень и очень многим. Из поколения в поколение купцы – люди деятельные, увлекающиеся, азартные, неравнодушные – развивали экономику государства, налаживали торговлю внутри страны и за ее пределами, строили заводы, школы, театры и больницы.

Русское купечество, зачастую состоящее из семейных династий, высоко чтило христианские ценности, строго соблюдало вековые традиции и трепетно заботилось о своей репутации (особенно деловой, поскольку очень многое в торговой среде основывалось на доверии).

С давних времен одной из важнейших купеческих традиций была благотворительная деятельность: хоть рубль, хоть копеечку, но надо было отдать тем, кто нуждался. В этом просматривается и высокое библейское начало, и практичное торговое – все воздастся и зачтется.

В историю нашей страны золотыми буквами вписаны фамилии многих купеческих семей. Но среди них особое место занимает семейство Морозовых. Эта знаменитая династия внесла огромный вклад в экономику, культуру и просвещение России.

Семья Морозовых владела многомиллионным состоянием, значительная часть которого шла на благотворительные цели. Морозовы строили не только мануфактуры, но и университеты, школы, театры, больницы, богадельни и детские приюты, открывали библиотеки и бесплатные читальни для простого народа.

В одной лишь Москве больше 70 зданий было построено на средства Морозовых. Сами Морозовы использовали лишь треть из них. Большая же их часть – свыше 40 домов – была отдана под нужды города. На деньги Морозовых были построены Московский художественный театр, Морозовская детская больница, Городская библиотека-читальня им. И. С. Тургенева и многое, многое другое.

Владельцы крупнейших мануфактур испытывали настоящую страсть к миру искусства. Среди Морозовых было много ярких, выдающихся личностей. Некоторые из них оставили свой след как литераторы и востоковеды, другие были страстными театралами, увлекались коллекционированием живописи, древних рукописей, предметов старины. В наши дни их бесценные собрания выставлены в лучших музеях России.

Как все начиналось

В начале XIX века набирающий силу император Франции Наполеон вынудил Россию отказаться от союза с Англией, в результате чего на российский рынок перестали поступать столь модные в то время английские ткани. Это, казалось бы, неприятное событие привело к тому, что русские текстильные фабрики, избавленные от английской конкуренции, стали бурно развиваться. А после московского пожара в 1812 г., при котором сгорели почти все столичные фабрики, в провинции создались еще более благоприятные условия для быстрого роста промышленности. Особенно много производств было образовано в Гуслицах (ныне Орехово-Зуевский район Московской области). Здесь фабрики росли как грибы после дождя. Об этом свидетельствуют истории успешного развития мануфактур Морозовых, Кузнецовых, Зиминых, Смирновых, Балашовых и других гуслицких капиталистов.

Как же смогла эта небольшая группа энергичных предпринимателей так быстро разбогатеть? Все дело в том, что крестьянин-гусляк находился в крайне тяжелых материальных условиях и за нищенскую плату готов был продавать свой труд местным богатеям. Поступавшие работать на фабрики крепостные крестьяне массами принимались в старообрядчество, потому что за это фабриканты-старообрядцы давали им льготный заем на покупку «вольной» и квитанции для избавления от рекрутчины (набора в царскую армию).

Таким образом, в первой половине XIX века в руках старообрядцев Морозовых, Рябушинских, Кузнецовых, Гучковых, Шелапутиных и других оказались почти все крупные промышленные и торговые предприятия Москвы. Из многочисленных хлопчатобумажных фабрик в центральной части России особенно выделялись четыре мощных морозовских фабричных предприятия комбинированного типа: «Товарищество Никольской мануфактуры „Саввы Морозова сын и К°“» с 17-миллионным капиталом к 1896 году; «Товарищество мануфактур „Викула Морозов с сыновьями“» с 10-миллионным капиталом; «Компания Богородско-Глуховской мануфактуры» с 16-миллионным капиталом и Тверская мануфактура Абрама Морозова с 10-миллионным капиталом. Предприниматели Морозовы принадлежали к одной из наиболее известных и уважаемых в России купеческих династий.

Родоначальником мануфактурной промышленной семьи Морозовых был крепостной крестьянин села Зуева Богородского уезда Московской губернии Савва Васильевич Морозов, родившийся в 1770 году в семье старообрядцев. О его детстве достоверных сведений нет. Известно только, что сначала он помогал отцу ловить рыбу, но ввиду малого заработка и из-за нехватки земли стал заниматься шелкоткацким делом. Он устроился работать ткачом на небольшой шелковой фабрике Кононова, где получал на хозяйских харчах по 5 рублей ассигнациями в год.

Когда Савве пришло время идти в солдаты, он, желая откупиться от рекрутства, взял у Кононова крупный заем. Уплатить требуемый долг из получаемого жалования было практически невозможно, и Кононов, давая деньги, желал лишь закабалить хорошего работника. Но Савва твердо решил выплатить долг. Он перешел на сдельную оплату и выплатил требуемую сумму, работая со всей семьей, за два года. Такой результат навел его на мысль завести свою собственную мастерскую, что он и сделал в селе Зуево в 1797 году, имея первоначальный капитал всего в 5 рублей.

В течение следующих пятнадцати лет благосостояние семьи Морозовых росло достаточно медленно. Их резкому взлету очень помог великий московский пожар 1812 года, уничтоживший всю столичную ткацкую промышленность. В разоренной войной с Наполеоном России ощущался громадный спрос на льняные и хлопчатобумажные изделия, миткаль и ситец. Морозовы, чутко сориентировавшись на требования рынка, стали быстро богатеть. В те годы Савва сам носил в Москву выделанные им ажурные изделия и продавал их в дома именитых помещиков и обывателей.

Вскоре дело расширилось и пошло настолько хорошо, что в 1820 году (по другим данным, в 1823 году) Савва Васильевич выкупился на волю вместе со всей семьей, уплатив помещику Рюмину единовременно 17 тысяч рублей – колоссальную по тем временам сумму. Тогда на его предприятии уже работало 40 человек. Сделавшись хозяином, Морозов в 1830 году основал в городе Богородске небольшую красильню и отбельню, а также контору для раздачи пряжи работающим на него мастерам и принятия от них готовых тканей. Это заведение послужило началом будущей Богородско-Глуховской хлопчатобумажной мануфактуры. В 1838 году Савва Васильевич открыл одну из крупнейших в России Никольскую механическую ткацкую фабрику, которая размещалась в большом многоэтажном каменном корпусе, а через девять лет, в 1847 году, выстроил рядом огромный прядильный корпус. В 1850 году уже в очень преклонном возрасте Савва Васильевич отошел от дел, передав управление сыновьям. Их у него было пятеро: Тимофей, Елисей, Захар, Абрам и Иван. О судьбе последнего известно немного, а первые четыре стали сами или через уже своих сыновей создателями четырех главных Морозовских мануфактур и родоначальниками четырех ветвей славной династии Морозовых. Все эти мануфактуры в дальнейшем жили каждая своей самостоятельной жизнью. (Перед революцией 1917 г. общий капитал всех семей Морозовых составлял более 110 миллионов рублей, а на их предприятиях трудилось около 54 тысяч рабочих.) В 1837 г. от отца отделился старший сын Елисей Саввич, который открыл в селе Никольском свою красильную фабрику. Он, впрочем, более интересовался религиозными вопросами, поэтому процветание этой ветви Морозовых началось только при его сыне Викуле Елисеевиче, который в 1872 году выстроил бумагопрядильную фабрику, а в 1882 году учредил паевое «Товарищество „Викула Морозов с сыновьями“».

Богородское заведение Саввы Васильевича перешло к его сыну Захару. В 1842 году он перенес его в село Глухово. Постепенно расширяя дело, он в 1847 году построил механическую ткацкую фабрику, а в 1855 году утвердил паевое товарищество «Компания Богородско-Глуховской мануфактуры». После его смерти в 1857 году всеми делами заведовали его сыновья Андрей и Иван Захаровичи, при которых предприятие еще больше расширилось и расцвело.

Потомки Абрама стали хозяевами Тверской мануфактуры.

Почти все представители династии Морозовых занимались благотворительностью. На их пожертвования были построены, помимо многого другого, институт для лечения раковых опухолей при Московском университете, несколько психиатрических клиник, Морозовская детская больница, городской родильный дом и богадельня.

Наибольший же коммерческий успех и слава выпали на долю младшей ветви Морозовского дома. Ее основатель, Тимофей Саввич, сначала вел дела под фирмою «Товарный дом „Саввы Морозова сын и К°“», а в 1873 году учредил паевое товарищество под тем же названием. Он расширил свое производство, открыв контору в Твери, но основные усилия сосредоточил на развитии Зуевской фабрики. Эта была мануфактура в полном смысле этого слова, то есть получавшая хлопок и продававшая готовый товар, как правило, со своих складов непосредственно потребителю. Тимофей Саввич в значительной степени модернизировал ее, переоснастив английскими станками.

Используя новейшее оборудование, высококачественный американский хлопок, импортные красители, он сумел организовать производство таким образом, что оно соответствовало самым высоким мировым стандартам. Это была одна из наиболее прибыльных российских компаний, приносившая ежегодно несколько миллионов рублей чистого дохода. Морозов огромное внимание уделял улучшению производства: приглашал опытных и знающих дело мастеров из Англии и русских инженеров, на свои средства отправлял молодых инженеров на обучение за границу. Село Никольское (ныне город Орехово-Зуево) напоминало, по свидетельствам современников, «удельное княжество Морозовых». Большинство домов здесь были построены Морозовыми, а все 15-тысячное население работало на их предприятиях и полностью зависело от них. Даже полиция содержалась на деньги Морозовых.

Подробнее о наиболее ярких представителях этой славной династии мы поговорим чуть позже, а сейчас давайте хотя бы кратко познакомимся со всеми членами семейства Морозовых.

Династия

САВВА ВАСИЛЬЕВИЧ МОРОЗОВ

(24.04.1770 – 15.12.1860)

Основатель династии Савва Васильевич Морозов был крепостным крестьянином из села Зуева Богородского уезда Московской губернии, вотчины помещиков Рюминых.

Долгие годы было принято считать, что род Морозовых велся от Саввы Васильевича. Однако в 1934 году орехово-зуевский краевед Е. Т. Сухоруков на древнем старообрядческом кладбище обнаружил массивное надгробие с надписью: «Под сим камнем погребено тело раба Божьего крестьянина Василия Федоровича Морозова. Преставился 1825 года августа 10 дня в 6 часу утра. Жития ему было от роду 70 лет 8 месяцев и 10 дней. День Ангела его бывает Генваря 30 дня. От благодарного сына со внуками незабвенному родителю» . А недавно стало известно, что Василий Федорович Морозов был рыбаком и старообрядцем поморского согласия. Его жена Людмила была крепостной и работала ткачихой на ручном стане. Кроме сына Саввы у Василия Федоровича была дочь Наталья.

С детских лет Савва Морозов занимался разными работами: пастушеством, рыболовством, извозом, ткачеством, но особенно его способности проявились в торговле. Повзрослев, он нанялся работать ткачом на шелкоткацкой фабрике Ивана Федоровича Кононова в Зуеве. Среди других рабочих Савва отличался особой почтительностью к хозяину, религиозностью и послушанием. Когда пришло время, молодой человек женился на дочери мастера-красителя Ульяне Афанасьевой (21.12.1778 – 18.12.1861 гг.). Через нее он и узнал секреты крашения тканей. Перед свадьбой Морозов получил от помещика 5 рублей золотом. На эти деньги и на скромное приданое жены молодой кустарь завел свое дело по домашнему ткачеству. Но тут его стали забирать в солдаты. Долголетняя служба разрушила бы его семью, и Савва принял решение: он пошел к фабриканту Кононову, упал ему в ноги и вымолил крупный заем, который использовал для откупа от рекрутства.

Савва Васильевич стал усердно трудиться, перешел на сдельную работу, простаивал у станка по 20 часов в сутки, заставлял работать жену и сыновей, и через два года он сумел расплатиться с Кононовым, а в 1797 году открыл в Зуеве собственную мастерскую по производству шелковых лент, нанки и плиса. Свой товар Морозов сбывал в Москве. До восхода солнца, нагруженный большими тюками, выходил он из Зуева и к вечеру был у Рогожской заставы. Богатырской стати, длинноногий русский мужик, рукастый, расчетливый, домовитый и уверенный в себе, он был замечательным ходоком, не признававшим других способов передвижения. У заставы Савву уже поджидали перекупщики. Стараясь не упустить товар, они сами повышали цену на ставшую популярной морозовскую продукцию. Увеличившийся в Москве спрос на товары зуевского ткача заставил Савву в 1811 году открыть в родном селе небольшую фабрику с наемными рабочими и раздаточную контору по производству хлопчатобумажных тканей. В 1820 году, нажив денег, он с четырьмя сыновьями за 17 тысяч рублей откупился от крепостной неволи. Тогда же Савва Морозов вступил в Рогожскую старообрядческую общину. В эти годы он развернул кипучую предпринимательскую деятельность. В Богородске организовал красильно-отделочную и раздаточную мануфактуру. В 1825 году у Рогожской заставы в Москве открыл централизованную бумаготкацкую мануфактуру с 250 рабочими и 200 станами. В 1823 году за 500 рублей он купил у помещика свободные земли на правом берегу реки Клязьмы. Этот купленный на пустоши участок земли длиной 2,3 версты, шириной 2 версты Савва Васильевич умудрился увеличить в одиннадцать раз, приписав на фальшивой карте к двойке еще одну двойку.

В 1830 году Морозов перенес на земли пустоши из Зуева свою мануфактуру. Это событие положило начало росту рабочего поселка Никольского (Новозуева). В 1837 году здесь началось строительство каменных трехэтажных суконно-прядильной и ткацкой фабрик. В эти годы в Москве Савва Васильевич познакомился с немецким предпринимателем, представителем английской фирмы «Джерси из Манчестера» Людвигом Кнопом. Ему-то он и доверил оборудование своих фабрик в Никольском английскими прядильными и ткацкими станками. С этой задачей энергичный немец справился блестяще. Савве Морозову он помог заключить контракт на поставки для Никольской мануфактуры американского хлопка и посоветовал пригласить на фабрики английских специалистов. В 1847 году на построенной в Никольском крупнейшей в России бумагопрядильной и ткацкой фабрике с паровым двигателем стал работать управляющим английский инженер Штикрос, которому помогали пять английских специалистов.

Много слухов ходило о том, как разбогател неграмотный Савва Морозов, за которого в деловых бумагах расписывался сын Иван. Говорили даже, что Савва имел дело с гуслицкими фальшивомонетчиками. Или что он искусных мастеров из крепостных снабжал фальшивыми документами, записывая их в мещанское сословие. Но что бы там ни говорили, а богородский и покровский первой гильдии купец С. В. Морозов выколачивал из своих земляков денежки и за 70 лет предпринимательства накопил многомиллионные капиталы.

В 1826 году Савва Васильевич купил в Москве участок на углу Никольского и Шелапутинского переулков с двухэтажным домом и вскоре перевез туда всю свою семью. С женой Ульяной он счастливо прожил 63 года. У них были сыновья: Елисей, Захар, Абрам, Иван, Тимофей и дочь Варвара. От Саввы Васильевича Морозова пошли четыре промышленные ветви рода: богородские – «Захаровичи», тверские – «Абрамовичи», никольские – «Тимофеевичи» и «Викуловичи». В конце 1860 года 90-летний Морозов преобразовал свою единоличную фирму в Торговый дом «Савва Морозов с сыновьями» на паях. Во главе его стали младшие сыновья Иван и Тимофей. В том же году Савва Васильевич умер. Под крышей семейной усыпальницы Морозовых на Рогожском кладбище в Москве на могильном кресте Саввы Васильевича выбиты слова: «При сем кресте полагается род купца первой гильдии Саввы Васильевича Морозова» . После смерти отца сыновья продолжили его дело. Старшие Елисей и Захар отделились от отца еще на рубеже 30-40-х годов.

ЕЛИСЕЙ САВВИЧ МОРОЗОВ

(7.06.1798 – 21.02.1868)

Елисей Саввич получил от отца капитал и земельный участок в местечке Никольском и в 1837 году организовал там собственную мануфактуру с раздаточной конторой и красильней. А два года спустя он купил усадьбу в Москве во Введенском переулке и устроил там сбытовую контору. В 1841 году при бумажной фабрике Елисея Морозова в Никольском числилось 850 ткацких станков. Первую ткацкую фабрику в Никольском фабрикант построил в 1858 году. Она вырабатывала суровые материалы. В то время Елисей Саввич уже стал постепенно передавать все свои дела жене Евдокии Диомидовне (27.02.1797 – 7.12.1866 гг.) и сыну Викуле. Потомственный почетный гражданин, богородский первой гильдии купец Е. С. Морозов занимал видное место в московской купеческой иерархии, был фанатичным старообрядцем-беспоповцем. Он основал несколько молелен в Москве и Орехово-Зуеве, был попечителем и хранителем одной из самых больших молелен в Москве – Покровской. Морозов отрицал духовенство, а царя называл «Рогом Антихриста». От брака с Евдокией Диомидовной Елисей Саввич имел сына Викулу и дочерей Александру (ск. 20.09.1899 г.) и Евдокию (1.02.1820 – 10.10.1844). Елисей Саввич Морозов, его жена и дети похоронены на Преображенском кладбище в Москве.

ВИКУЛА ЕЛИСЕЕВИЧ МОРОЗОВ

(1829 – 28.10.1894)

Потомственный почетный гражданин, покровский первой гильдии купец, мануфактур-советник Викула Елисеевич Морозов был одним из выдающихся представителей своего рода. Фабричными делами он занимался с юных лет. В 1847 году он уже принимал участие в строительстве самоткацкой фабрики в Никольском, а став после смерти отца хозяином мануфактуры, построил там же бумагопрядильную фабрику. В 1882 году Викула Морозов основал «Товарищество мануфактур Викулы Морозова с сыновьями» в Никольском, став его первым директором и председателем правления. Правление и главная контора мануфактуры находились в Москве, а непосредственное управление фабриками осуществляла контора в Никольском.

Викула Елисеевич жил с семьей в Москве в своем особняке в Введенском переулке. Он владел имениями в Подольском уезде при селах Константиново, Архангельске и деревнях Судаково, Зиновкино и Ивановка. Викула Елисеевич Морозов был известен как устроитель благотворительных учреждений. Построенную на его средства детскую клиническую больницу № 1 москвичи до сих пор называют «Морозовская». До Октябрьской революции 1917 года она носила имя В. Е. Морозова. Он жертвовал и на строительство Алексеевской психиатрической больницы. В Никольском на его средства были построены школа, больница, богадельня и несколько казарм для рабочих. Викула Морозов был отцом многочисленного семейства. У него и его жены Евдокии Никифоровны Кочегаровой (ск. 6.12.1894) было пять сыновей: Алексей, Федор, Сергей, Иван, Елисей – и семь дочерей: Вера, Людмила, Мария, Надежда, Евгения, Екатерина и Евдокия.

Морозовы-Викуловичи

АЛЕКСЕЙ ВИКУЛОВИЧ МОРОЗОВ

(5.10.1857 – 12.12.1934)

Потомственный почетный гражданин, Алексей Викулович родился в Москве, учился в реальном училище, но так и не сумел его закончить. Он много занимался самообразованием, слушал лекции в университете по истории и искусству. В Москве он жил в отцовском особняке, напоминавшем по внутреннему содержанию музей истории русского фар фора, старинной графики, новейшей и древней живописи. После смерти отца Алексей Викулович стал директором «Товарищества мануфактуры Викулы Морозова», но вскоре передал дело брату Ивану. В 1897 году А. В. Морозов с братьями учредил «Товарищество Саввинской мануфактуры В. Морозова, сыновей, Ивана Полякова и Ко» близ села Саввина Богородского уезда. Это Товарищество в 1909 году было объединено с «Товариществом мануфактуры Викулы Морозова» в Никольском. Свой досуг Алексей Викулович посвящал коллекционированию фарфора, гравированных портретов и древнерусской живописи. Его собрание фарфора послужило основой музея фарфора во дворце Шереметева в Кускове. После октября 1917 года коллекция А. В. Морозова едва не погибла. Латышские солдаты, захватившие особняк Морозова, нанесли коллекции значительный ущерб, повредив и разбив ее часть. Коллекция была национализирована 19 августа 1918 года и получила статус музея, который первоначально располагался в особняке А. В. Морозова. Сам коллекционер был очень интеллигентным человеком. Семьи у него не было.

ИВАН ВИКУЛОВИЧ МОРОЗОВ

(28.08.1865 – 3.11.1933)

Потомственный почетный гражданин Иван Викулович Морозов окончил юридический факультет Московского университета. Возглавлял «Товарищество мануфактур Викулы Морозова с сыновьями». Он жил в особняке в Леонтьевском переулке в Москве, отдыхал в имении под Москвой (Горки-10). При Иване Викуловиче «Никольская мануфактура В. Морозова» приобрела особую славу. Число рабочих на ней возросло до 13 тысяч, а основной капитал увеличился в 1914 году до 10 миллионов рублей. Мануфактура закупала хлопок в Америке, Египте, Персии и Средней Азии. Ее оптовые склады находились в Москве, Петербурге, Харькове, Одессе, Ташкенте, Омске и на Нижегородской ярмарке. За высокое качество выпускаемой продукции товарищество было трижды награждено правом использовать изображение Государственного герба, а также получило Гран-при на Всемирной выставке в Париже в 1900 году. Золотые, серебряные и бронзовые медали фирма получала на разных выставках и в последующие годы. Иван Викулович построил в Никольском новые казармы для рабочих, больницу, училище, два стадиона. На свои средства он содержал знаменитую футбольную команду «Клуб-Спорт „Морозовцы“», слава о которой гремела по всей России. Женой И. В. Морозова была Варвара Александровна Воронова (1875 – 1937), которая в молодости была артисткой Большого театра. Иван Викулович был отцом двух сыновей: Федора и Кирилла и двух дочерей: Ольги и Веры.

МОРОЗОВЫ ФЕДОР ВИКУЛОВИЧ (31.01.1859 – 1891), СЕРГЕЙ ВИКУЛОВИЧ (1860 – 19.05.1921) и ЕЛИСЕЙ ВИКУЛОВИЧ (1869 – 1939) были потомственными почетными гражданами, директорами «Товарищества мануфактур Викулы Морозова».

ВЕРА ВИКУЛОВНА МОРОЗОВА

Потомственная почетная гражданка. Была замужем за московским мебельным фабрикантом Павлом Александровичем Шмитом. Их семья жила в особняке близ Горбатого моста на Пресне. Вера Викуловна имела пятерых детей: Надежду, Николая, Екатерину, Елизавету и Алексея. Ее старший сын НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ШМИТ (10.12.1883 – 13.02.1907) с декабря 1904 года возглавил мебельную фабрику отца. Свое состояние пожертвовал РСДРП. За участие в революции 1905 года был арестован и замучен в тюрьме.

НАДЕЖДА ВИКУЛОВНА МОРОЗОВА

(09.09.1863 – 22.02.1903)

Надежда Викуловна была женой короля русского фарфора Матвея Сидоровича Кузнецова, с которым имела сыновей: Александра, Николая, Георгия, Сергея и Михаила.

* * *

Высокое положение в жизни России занимала и другая ветвь Морозовского рода – богородско-глуховская во главе с Захаром Саввичем Морозовым.

ЗАХАР САВВИЧ МОРОЗОВ

Потомственный почетный гражданин, богородский первой гильдии купец Захар Саввич Морозов основал фабрики в Глухове. В 1847 году он купил у К. Г. Жеребцова землю с селом Жеребчихой-Глухово, куда и перенес туда свою фабрику. В 1844 году Захар Саввич открыл первую среди морозовских предприятий механическую фабрику, на которой было занято 450 рабочих. В конце 1855 года предприятие стало Компанией Богородско-Глуховской мануфактуры, первым торгово-промышленным товариществом в центральной части России. В начале 60-х годов прядильная фабрика в Глухове сгорела. Тогда Захар Саввич отправил безработных прядильщиков в Орехово-Зуево, где купил у купца Бразгалова ситценабивную и пунцовую фабрики. Старообрядец поповского согласия З. С. Морозов жил на Семеновской улице в Москве. Он был женат на Авдотье Мартыновне (род. в 1803). У них были дети: Андрей, Иван, Василий. Козьма, Федор, Макар и Наталья.

Чей ум и настойчивость стали основой огромной промышленной империи.

Взлёту состояния Морозовых помог Наполеон, а точнее сожженная Москва: разрушение всех текстильных мануфактур, что были в столице, привело к острой потребности в ткани. Савва Васильевич наладил производство и быстро заработал на этом капитал. В результате из одной мастерской выросла целая хлопчатобумажная мануфактура.

Сыновья Саввы Васильевича, их было 5, продолжили дело и расширили промышленность, завладев практически всем текстильным рынком.

*кликабельно
Родословное древо Морозовых

Морозовы славятся не только как купцы. Этот род помог развитию русской экономики и культуры. Представители семьи никогда не были равнодушны к простым людям и жизни страны, поэтому постоянно жертвовали деньги на благотворительность.

За средства Викулы Елисеевича Морозова была построена детская клиническая больница №1, а Тимофей Саввич финансировал создание гинекологической клиники. Их брат, Давид Иванович, занимался изданием таких газет как «Русское дело», «Голос Москвы» и «Русское обозрение». Его стараниями также была построена железная дорога из Белгородска в Глухово.

Огромный вклад в религиозную жизнь страны сделал Арсений Иванович Морозов. Будучи одним из самых известных и влиятельных старообрядческих церковно-общественных деятелей, Арсений Иванович занимался благоустройством жизни рабочих. На его деньги построено 15 церквей, больница и реальное училище. Он заботился об издании учебников для старообрядческих школ и заведовал хором, который получил признание во всей России.

Ещё одну ветвь семьи Морозовых прославила Варвара Алексеевна, которая не жалела сил и финансов на благотворительность. Благодаря её капиталовложениям была построена психиатрическая клиника в Москве и организован университет Шанявского. Помимо этого Варвара Алексеевна издавала газету «Русские ведомости», спонсировала Музей кустарных изделий в Москве и была председателем женского клуба.

Вклад в культурное наследие страны сделал Михаил Абрамович Морозов, который является автором трудов по истории и коллекционером. На протяжении всей жизни Михаил Абрамовичу удалось собрать прекраснейшие работы как русских, так и европейских художников. По завещанию мецената все картины перешли в собственность Третьяковской галереи.

Савва Тимофеевич Морозов (3 (15) февраля 1862, Зуево, Богородский уезд, Московская губерния, Российская империя - 13 (26) мая 1905, Канны, Франция)

Савва Тимофеевич Морозов

Савва Тимофеевич Морозов

Савва Тимофеевич Морозов

Савва Тимофеевич Морозов

*кликабельно
1880-е. Портрет семьи Морозовых. В центре стоит Савва Тимофеевич Морозов

*кликабельно
1900-е. Ольга Морозова (дочь Абрама Саввича Морозова) позирует художнику С. Чечелеву на террасе в усадьбе Одинцово-Архангельское

*кликабельно
1900-е. Семья купцов Морозовых в усадьбе Одинцово-Архангельское

*кликабельно
1900-е. Семья купцов Морозовых в усадьбе Одинцово-Архангельское

1900-е. Варвара Морозова (жена Абрама Абрамовича Морозова) на террасе в усадьбе Одинцово-Архангельское

*кликабельно
1901. Предприниматель и меценат Савва Морозов на строительстве здания Московского Художественного театра

1903. Дети Саввы Морозова - Мария и Савва

1903. Дети Саввы Морозова - Мария и Тимофей

1903. Зинаида Григорьевна Морозова с дочерьми Марией и Люлютой

1903. Мария Федоровна с внучкой

1903. Портрет Зинаиды Григорьевны Морозовой с детьми Тимофеем, Марией, Люлютой

Зинаида Морозова ждет первенца - Тимофея. 1888

1903. Портрет Зинаиды Григорьевны Морозовой с дочерью Марией и сыном Саввой

З. Г. Морозова в Покровском-Рубцово после похорон мужа. Май 1905

1904. Мика Морозов

Портрет Мики Морозова, Валентин Серов, 1901

Михаил Михайлович Морозов (Мика) прожил плодотворную жизнь. Известен как выдающийся знаток искусства, шекспировед. В. А. Серов сумел запечатлеть в 4-летнем Мике непоседливость, интерес к окружающему миру и детскую непосредственность - те качества, которые остались у изображаемого на всю жизнь.



1904. Савва Тимофеевич Морозов с сыном Саввой

Савва Тимофеевич Морозов с детьми

Портрет Люлюты, дочери Саввы Тимофеевича Морозова

*кликабельно
Портрет Саввы Тимофеевича Морозова с детьми

*кликабельно
Портрет семьи Морозовых. Слева направо: Мария, Мария Федоровна, Тимофей, Савва и Люлюта

Портрет Е. С. Морозовой. 1908
Валентин Серов

Евдокия Сергеевна Кладовщикова (по сцене Лозенбек) (1885-1959) - жена Ивана Абрамовича. Певица, актриса. Познакомились в 1901 в «Яре». Обвенчались тайно в 1907.


Михаил Абрамович Морозов 1902
Валентин Серов